Арвираг
Что мы сможем,
Состарившись, как ты, поведать людям?
Как дни в пещере этой душной, мрачной,
Под шум дождя и злой декабрьский ветер
Мы станем коротать? Мир незнаком нам.
Как звери мы; хитрей лисы в охоте,
Смелей волков в погоне за добычей.
В чем доблесть наша? Затравить бегущих?
Из клетки сделав клирос, мы, как птицы,
Свою неволю сами воспеваем.
Беларий
Что слышу я! Когда б вы только знали
Всю мерзость городов! С придворной жизнью
Расстаться трудно, но еще труднее
Жить при дворе. Путь к славе -- путь к паденью;
Так скользок он, что страх упасть страшней
Паденья самого! А ратный труд?
Ты ищешь славы в доблестном бою,
А смерть найдешь - тебя же и помянут
Позорною хулой за славный подвиг.
Как часто доблесть клеветой встречают!
И, что всего ужасней, ты покорно
Несправедливость вынужден сносить!..
О дети! Мир на мне прочесть бы мог
Всю эту повесть. От мечей врага
Я весь в рубцах; я был в зените славы,
Сам Цимбелин любил меня; едва
Речь заходила о храбрейших - тотчас
В устах у всех мое звучало имя.
Я был подобен дереву, что гнется
Под тяжестью плодов; и в ночь одну
Вор или вихрь - зовите как хотите -
Унес мою листву, меня оставив
Нагим под стужей.
Гвидерий
Как превратно счастье!
Беларий
Клянусь, за мною не было вины,
Но два лжеца монарху нашептали,
Что с Римом в тайный сговор я вступил,
И клевета их восторжествовала
Над честностью моей. Меня изгнали.
Уж двадцать лет, как этот лес и скалы -
Мой мир. Здесь на свободе я живу
И небу возношу хвалу усердней,
Чем в дни былые. - Но пора вам в горы.
Охотник быть не должен краснобаем.
Кто первый дичь подстрелит - тот король
На нашем пиршестве, другие двое -
Прислужники. Мы можем не бояться,
Что пищу нам предательски отравят,
Как во дворце. Мы встретимся в долине.
Гвидерий и Арвираг уходят.
Да, трудно подавить в себе природу.
Не знают юноши, что оба - принцы,
А Цимбелин - что живы сыновья.
Они меня своим отцом считают,
Но хоть взрастил я их в пещере низкой,
Где в рост не встать, и в бедности - однако
Они мечтой стремятся во дворец
И царственность природы их видна
Во всем, чему других и не научишь.
Так Полидор, наследник Цимбелина, -
Король его Гвидерием назвал, -
Когда, усевшись на трехногий стул,
Я речь веду о подвигах военных,
С восторгом пламенным внимает мне.
Едва скажу: "Так пал мой враг, а так
Я наступил ему ногой на шею", -
К его щекам кровь царственная хлынет,
Пот выступит, и в страшном возбужденье
Он жестами рассказ мой дополняет.
Брат младший Кадвал - прежде Арвираг -
К моим речам внимателен не меньше,
Свой нрав горячий выдавая... - Чу!
Они спугнули зверя... - О король!
Известно только совести моей
Да небу, что безвинно изгнан я
И потому твоих детей похитил,
Лишив тебя наследников, как ты
Лишил меня всего. А Эврифила,
Кормилица, им заменила мать,
И чтут они досель ее могилу,
Меня ж, Белария, - теперь я Морган -
Отцом зовут. - Да, началась охота!
(Уходит.)
СЦЕНА 4
Местность близ Мильфорда.
Входят Пизанио и Имогена.
Имогена
Сойдя с коня, сказал ты: "Мильфорд близко".
Сильнее, чем впервые рвется мать
К младенцу своему, я к мужу рвусь.
Пизанио! Где Постум? Что с тобой?
Зачем глядишь так дико? Что за вздохи?
Нарисовать бы так кого-нибудь -
И он казался б воплощеньем скорби.
Ах, измени свой страшный вид, иначе
С ума могу сойти я.