Усевшись на краю обрыва, все пятеро созерцали лежавшую у ног странную впадину; освещенные луной обрывы противоположного края казались теперь еще выше и круче.
Они поднимались над дном на тысячу пятьсот - тысячу шестьсот метров почти отвесно. И вдруг в ночной тишине из глубины раздалось сначала протяжное мычанье, а затем глухой рев.
- Эге-ге, там зверье есть, коровы мычат! - воскликнул Никифоров.
- А другой кто, который ревет? Уж не сохатый ли? - спросил Горюнов.
- Нет, не сохатый и не бык. Этот зверь словно трубит в большую трубу. И не медведь.
Погадали, какой это может быть зверь, но ни один из известных промышленникам не издавал таких звуков, и все остались в недоумении.
- А это что? - спросил Ордин, указав на засветившуюся вдали, среди впадины, красную точку, похожую на звезду; она то разгоралась, то почти потухала.
- Это, пожалуй, огонек на дне кратера этого вулкана, который, очевидно, не совсем потух, - засмеялся Костяков.
- А не костер ли это?
- На то похоже. Значит, здесь есть люди; может быть, это пропавшие онкилоны? - сделал предположение Горюнов.
Опять воцарилось молчание. Все следили глазами за этим новым загадочным явлением в странной впадине. И вот издалека чуть слышно донеслись звуки, напоминавшие барабанный бой.
- Не иначе, как бубен шамана! - заявил Горохов. - Стало быть, люди есть и огонь ихний.
- А если есть люди, то должен быть и спуск вниз, - заметил Горюнов. Люди не могли слететь, как птицы, по воздуху.
- Спуск мог быть, но обрушился.
Прошло еще полчаса в молчании, и всех стало клонить ко сну. Но тут новое явление обратило на себя внимание. Несмотря на поднявшуюся выше и ярко светившую луну, дальняя часть впадины стала неясной и скоро совсем исчезла в пелене тумана. Эта пелена медленно ползла на юг, и вскоре вся впадина превратилась в огромное белесоватое озеро слегка волнующегося тумана. Затем он стал подниматься выше и клочьями переползать через низкое место южной окраины, где находились путешественники.
С севера потянуло сырым, но тепловатым ветерком, и скоро гребень, скалы, палатка очутились в густом тумане, через который едва была видна луна.
- Представление кончилось, занавес опущен, и пора уходить! - заметил Ордин.
- Уйдем от греха в палатку! - предложил Горохов. - И как вы себе хотите, Матвей Иванович, а все это - одно наваждение, марево, и земля эта, и леса, и луга, и звери. Вот увидите, завтра проснемся, ничего, кроме снега, не будет, и нам придется ворочаться поскорее.
- Ну ладно, прорицатель, завтра увидим, - ответил Горюнов.
Легли спать, но спали тревожно, потому что собаки по временам поднимали лай и визг, вероятно чуя каких-то не очень далеких животных.
Первый день на Земле Санникова
Когда рассвело, туман еще не рассеялся; он был так густ, что в пяти шагах силуэт человека почти исчезал в молочно-белой мгле. Даже по соседству со стоянкой нужно было ходить очень осторожно, чтобы не свалиться с обрыва, находившегося в нескольких шагах от палатки.
Приходилось ждать возможности идти дальше по гребню в поисках места для спуска. Развели огонь последними дровами, взятыми с Котельного, накормили собак, не торопясь позавтракали.
Судя по часам, солнце поднялось уже больше часа, но туман совершенно скрывал его; он, казалось, переливался через гребень, словно жидкий кисель, переполнивший огромную чашу впадины и стекавший через выщербленный край.
- Это дымит ваш вулкан, - острил Костяков. - Он действует по ночам; сначала загорелись огни, а потом повалил дым.
- Смейтесь, смейтесь, Павел Николаевич, - ответил Ордин. А все-таки эта впадина - вулкан, и это открытие не менее важно, чем нахождение самой Земли Санникова.
- Но разве могут быть вулканы среди полярных льдов? - спросил Костяков.
- Почему же нет! В южной полярной области есть даже действующие вулканы Эребус и Террор и несколько потухших.