Спуск на воду «зодиака» и высадка десанта в ночи были чисто дружеским жестом со стороны капитанов.
Остальные угощались чипсами, попкорном и веселились в кают-компании — мне было видно в оранжевые иллюминаторы, как они болтали и смеялись. Кто виски брал в баре, кто коньяк, кто джин или вино — и аккуратно ставили галочки. «Дринк» отмечаешь, или «ботл». А в конце путешествия аккордно оплачиваешь выпивку.
Только я совсем одна стояла на палубе у бортика, свесив голову в своем башлыке.
Когда Леня едет куда-нибудь, он всегда меня спрашивает:
— Ну, чего тебе привезти?
Я всегда отвечаю:
— Башлык и бушлат, — почему-то мне кажется, что в крутой моряцкой экипировке я достойней держусь на плаву.
Я глядела на воду и представляла, как они сидят — настоящие мужики после трудового дня, любуются лунным небом с настоящей Луной и калякают. Не помню, может, я плакала или пела, объятая тьмой. Вдруг меня кто-то еще обнял, кроме тьмы.
— Марин, — послышался голос Лени, — а ты будешь в своем романе описывать похороны Ленина?
— Что ты! — ответила я. — Разве мне осилить такую многофигурную композицию?
— Тут надо так! — Он сказал. — Мороз, все люди идут, и над каждым — облако пара изо рта. И только у одного нет пара изо рта — над телом Ленина кристальная пустота. Как у меня в стихотворении: Облачком пара душа отошла…
— Беру! — сказала я, утирая слезы.
Мы обнялись и пошли ночевать в нашу каморку.
— А все-таки, — сказал Леня, паря в вышине, — все-таки, знаешь, Марин, — послышался надо мною глас небесный, — если меня пригласят с Луной на Луну, — бормотал он, уже засыпая, — я тебя обязательно оставлю дома.
Глава 21
«А это Дзига Вертов!..»
На другой день, уже при свете солнца мы высадились опять на тот же берег и обнаружили тянущуюся на песке цепочку таких огромных вмятин косолапых — полметра в диаметре, не меньше, и еще дымящуюся, пять минут назад наваленную кучу.
— Это кто, мамонт? — пришли в ужас мы.
— Обычный полярный медведь, — сказал Андрей, нащупывая на поясе ракетницу в кобуре. — Здоровый самец! Идет, как все равно крюками загребает. У него и удар — сокрушительный хук сбоку. Надеюсь, на всех подействовало?
Мы давай выяснять — не организовал ли вышеописанную композицию сам Волков, дабы придать веса своим бесчисленным опасениям?
Но Волков, с винтовкой на одном плече и рацией на другом, ответил, что он тут всё организовал, однако советует держаться к нему поближе.
— Андрей, а ты хорошо стреляешь? — встревожился, наконец, DJ Спуки.
— Be sure! — ответил Волков — дескать, не сомневайся.
— Значит, сколько раз увидишь, столько убьешь?
— Последовательность обычно такая, — терпеливо объяснял Андрей. — Сначала палишь из ракетницы. Не помогло — в ружье у меня два дула, одно заряжено резиновой пулей: мол, отвали. А если уж явная агрессия со стороны медведя — тогда стреляем по-настоящему. Но убийства пытаемся избежать, пока он кого-нибудь не сцапает. Тут на двоих полярный медведь напал, — рассказывал Волков. — Хотели пройти вокруг Шпицбергена на каяках. Вечером высадились, поставили палатку и оба легли спать. А ночью пришел медведь, одного прихватил и вытащил. У другого шок, но все равно парень молодец, сумел собраться, схватил ружье и убил медведя. Потом они долго были в больнице — одному медведь скальп подснял, но ему повезло — череп и позвоночник целые, его зашили и выписали.