- На, это тебе.
Я уставилась на набор "Вдохновение".
- Мне?
- Ну да, угощайся, продавщица сказала, конфеты свежие.
- Ты купил мне сладости? Почему? Олег смущенно захихикал:
- Ну так просто. Понимаешь, сегодня понадобилось секретаршу одного начальника умаслить, вот я и приобрел для нее конфетки, а девочка за прилавком возьми да и скажи:
- Вот какие у других мужья заботливые бывают, а мой мне никогда ничего не принесет. Я и подумал, ну и дурак же! Чужой бабе купил, а Вилке-то! На, бери.
Слушай, а что это у тебя нос такой красный и глаза как щелки, ты не заболела часом?
- У меня аллергия, - пробормотала я, сжимая огромную коробку, - на пыльцу.
- Так ноябрь на улице?! - удивился Олег.
- В комнатах растения цветут, - вывернулась я, - была на работе, и сопли полились.
Мысль о том, что жена секунду назад истерически рыдала, никогда не придет Олегу в голову, поэтому он мигом переключился на другую тему.
- Эх жаль, в буфет не успеем, уже звонок.
Боясь опоздать, мы пошли в зал. Я прижимала к груди коробку конфет, в душе прочно поселилось раскаяние. Нет, какой у меня замечательный муж, лучше всех! Добрый, внимательный, убежал с работы, бросил дела, пошел в театр, купил конфеты... Мне следует быть заботливой, потому что он очень любит меня, исполняет любые капризы. Полная светлых чувств, я прислонилась к Олегу и шепнула:
- Ты самый хороший.
Куприн озадаченно вскинул брови:
- Признавайся, что натворила. Я обозлилась:
- Ничего!
- Почему тогда подлизываешься?
- И не думала даже.
- Да? А мне показалось...
Но тут в зале погас свет, и мы уставились на сцену.
Глава 18
Я училась в советской школе, которую сейчас справедливо ругают за политизированность и излишнюю строгость. Но было в ней и много хорошего, в частности, огромная сеть бесплатных кружков, где дети могли заниматься любимым хобби. Помните стишки: "Драмкружок, кружок по фото, а еще мне петь охота"?
В моей самой простой районной "образовалке" после уроков начиналась интересная жизнь. Почти никто не спешил домой, основная масса детей неслась в подвал, где находились мастерские. Наши девочки поголовно увлекались шитьем, вязанием и бисероплетением. И если на уроках преподавательница по домоводству Ангелина Семеновна заставляла всех шить предусмотренные программой фартук и нарукавники, то на внеклассных занятиях она объясняла, как за два часа из любой ткани можно сделать хорошенькую мини-юбочку.
- Встала в воскресенье пораньше, - вещала Ангелина, - взяла старое мамино платье, и раз, сшила себе обновку. Можно вечером на свидание бежать.
Наши суровые педагоги после уроков превращались в нормальных теток, дающих нужные для жизни сведения. Но я не училась шить, а пропадала в театральной студии. Правда, роли мне доставались второстепенные, в основном горничных и нянюшек, но все равно было очень приятно участвовать в спектакле. Наш режиссер, собираясь поставить со школьниками пьесу, предварительно водил детей в театр, чтобы показать, как играют настоящие актеры. "Ревизор" мы смотрели в МХАТе, который тогда и не помышлял о том, чтобы развалиться на две части.
Я достаточно хорошо помню ту постановку, даже могу описать роскошное голубое платье с воланами и рюшами, которое красовалось на Марии Антоновне. Поэтому сейчас, сидя во втором ряду около Олега, я не ожидала никаких сюрпризов. Вот через мгновение распахнется занавес, появится городничий в мундире и заявит: "Господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие: к нам едет ревизор".