В кухню влетел Ванька.
- Возьми расческу и отнеси бабушке, - велела я.
- Пошла она в жопу, - радостно заявил детсадовец.
- Кто? - решила уточнить я. - Бабушка или расческа?
- Обе, - ответил милый ребенок, распахнул холодильник, вытащил "Докторскую" колбасу, только что купленную мною в магазине, откусил прямо от батона, потом схватил расческу и, заорав: - Бабка, какого х... дрянь разбросала, - унесся в глубь квартиры.
Честно говоря, я на секунду растерялась, но потом решительным шагом направилась в коридор. Сейчас попробую объяснить Маринке, как следует воспитывать сына. Мой порыв остановил телефонный звонок. В полном озлоблении я схватила трубку и рявкнула:
- Что надо?!
- Будьте любезны Виолу Ленинидовну, - прожурчал интеллигентный голос.
- Слушаю, - сбавила я тон.
- Вас беспокоит Олеся Константиновна, не могли бы вы завтра подъехать в издательство?
Сердце обвалилось в пятки. Так, они передумали и решили не печатать мою книгу.
- Да, конечно, - залепетала я, - во сколько?
- Вам удобно в час?
Совершенно нет, потому что я собиралась с утра податься в это Медвякино.
- Да, очень, прямо замечательно.
- Тогда жду, - коротко ответила Олеся Константиновна и отсоединилась.
На следующий день около полудня я стояла в магазине, погрузившись в глубокие раздумья. Неудобно являться к этой Олесе Константиновне с пустыми руками. Что же купить? Коробку конфет? Но они все какие-то маленькие, жалкие, еще подумает, что я жадина. Торт? Слишком традиционно, без выдумки. Наверное, лучше цветы.
Я выскочила на улицу и уставилась на витрину, где красовались букеты. Мама родная, ну и цены! Меньше пятисот рублей не найти. И потом, вдруг у нее аллергия? Решено, беру торт. Наверное, в издательстве много служащих, ну не понравится ей презент, угостит коллег!
Сжимая картонную коробочку с "Марикой", я поскреблась в филенку.
- Да-да, - раздалось изнутри. Я втиснулась в дверь.
- Здравствуйте.
- Добрый день, - приветливо, но без улыбки ответила Олеся Константиновна, - проходите, садитесь.
Ее соседка, противная молодая девчонка, вновь сделала вид, что не замечает меня.
Я протянула редакторше коробочку.
- Вот, от всей души.
- Спасибо, - вежливо сказала женщина, - очень приятно.
Она поставила подарок на широкий подоконник. Я увидела там еще четыре коробки, перевязанные бечевкой, и подавила тяжелый вздох. Все-таки следовало принести цветы.
- У нас диатез начнется, - буркнула гадкая девица, не отрывая глаз от компьютера, - покроемся пятнами и прыщами.
- Нам нужно решить ряд проблем, - заявила Олеся Константиновна.
Я сжалась в комок и попыталась унять дрожь в коленях. Вот сейчас последует продолжение: "Забирай рукопись и проваливай".
- Во-первых, псевдоним. Я глупо удивилась:
- Что?
- Псевдоним, имя, которое будет стоять на обложке.
- Какой?
- Вашей книги.
Внезапно на моем лице сама по себе возникла идиотская ухмылка. Неужели и правда собрались напечатать!
- Вы знаете, что такое псевдоним?
- Нет, то есть да, конечно, пожалуйста! Ох боюсь, Олеся Константиновна сочтет меня клинической идиоткой.
- У вас есть пожелания?
- Да нет, никаких, любое имя, какое вам хочется!
- А вам?
- Все равно.