— Да, да, я так подумал сэр. Я подумал, что если мистера Экройда шантажируют, то почему бы и мне здесь не поживиться.
По лицу Пуаро прошла тень очень странного выражения. Он подался вперед.
— А до того вечера у нас были причины предполагать, что мистера Экройда шантажируют?
— Никаких, сэр. Я был очень удивлен. Такой порядочный джентльмен во всех отношениях…
— Сколько времени вы подслушивали?
— Не очень долго, сэр. Все, казалось, было против меня. Я, конечно, должен был выполнять свои обязанности в буфетной. А когда я все же подкрался раз или два к кабинету, из этого ничего не вышло. В первый раз — уходил доктор Шеппард, и я чуть было не попался на месте преступления, другой раз мимо меня в холле прошел мистер Реймонд и направился к кабинету; а когда я пошел с подносом, мне помешала мисс Флора.
Пуаро долго и пристально смотрел на дворецкого, словно испытывал его искренность. Паркер выдержал этот взгляд.
— Надеюсь, вы мне верите, сэр. Я все время боялся, что полиция откопает это старое дело с майором Эллерби и в результате будет подозревать меня.
— Eh bien[25], — сказал Пуаро, наконец, — я склонен вам поверить. Но есть еще одно: я должен попросить вас показать мне свою чековую книжку. Я полагаю, у вас она имеется.
— Да, сэр, она как раз при мне.
Без тени смущения он вынул ее из кармана. Пуаро взял тонкую в зеленой обложке книжку и прочитал записи о поступлениях.
— Ага! Как я понимаю, в этом году вы купили на пятьсот фунтов ценных бумаг?
— Да, сэр. У меня уже больше тысячи фунтов — результат моих отношений с… э-э… моим прежним хозяином, майором Эллерби. Кроме того, в этом году я немного рискнул на скачках. Очень удачно вышло. Помните, сэр, как юбилейный приз выиграл простой аутсайдер. Я тогда довольно удачно поставил на него двадцать фунтов.
Пуаро вернул ему книжку.
— До свидания. Полагаю, что вы сказали мне правду. Если нет — хуже для вас, мой друг.
Когда Паркер ушел, Пуаро снова взял в руки пальто.
— Опять уходите? — спросил я.
— Да, мы нанесем небольшой визит славному месье Хэммонду.
— Вы верите рассказу Паркера?
— С виду его рассказ заслуживает доверия. Из него явствует — если Паркер, конечно, не слишком ловкий актер — что он искренне верит, что жертвой шантажа был сам Экройд. Если это так, то он ничего не знает о миссис Феррарс.
— Тогда в таком случае… кто…
— Pr'ecis'ement[26]! Кто? Но наш визит к месье Хэммонду покончит с одним вопросом. Паркер будет либо полностью оправдан, либо…
— Что?
— Сегодня у меня проявляется дурная привычка не заканчивать своих предложений, — сказал Пуаро извиняющимся тоном. — Я рассчитываю на вашу терпимость ко мне…
— Между прочим, — вставил я робко, — я должен кое в чем вам сознаться. Боюсь, что я нечаянно сболтнул лишнее о том кольце.
— О каком кольце?
— О том, которое вы нашли в бассейне с золотыми рыбками.
— А! Да, — вспомнил Пуаро, широко улыбаясь.
— Надеюсь, это не доставило вам неприятностей? С моей стороны это было очень неосторожно.
— Нисколько, мой добрый друг, нисколько. Я ведь вам не запрещал. Вы были вправе говорить о нем, если хотели. Ей было интересно, вашей сестре?
— Конечно. Это произвело сенсацию, и сейчас ходит много разных теорий.
— А! И, тем не менее, это так просто. Объяснение само бросилось в глаза, не так ли?
— В самом деле? — ответил я сухо.