— Я не помню.
— Жаль! Но почему, собственно, вы должны помнить? А теперь, мадам, — он улыбнулся ей, склонил на одну сторону голову и со значением погрозил указательным пальцем, — никаких вопросов. И не мучьте себя. Будьте мужественны и положитесь на Эркюля Пуаро.
Глава 23
Небольшое собрание у Пуаро
— А теперь, — сказала Каролина, вставая, — этот ребенок поднимется наверх и ляжет. Не беспокойтесь, моя дорогая. Месье Пуаро сделает для вас все, что сможет, будьте уверены.
— Мне следовало бы вернуться в Фернли, — сказала Урсула неуверенно.
Но Каролина решительно заставила ее замолчать.
— Глупости. Сейчас вы будете на моем попечении. Во всяком случае, пока вы останетесь здесь… а, месье Пуаро?
— Это было бы великолепно, — согласился маленький бельгиец. — Я хочу, чтобы сегодня вечером мадемуазель… извините — мадам… пришла ко мне на небольшое собрание. В девять часов в моем доме. Она там будет очень нужна.
Каролина кивнула и увела Урсулу из комнаты. Дверь за ними закрылась.
Пуаро снова опустился в кресло.
— Пока все идет хорошо, — сказал он. — Все становится на свои места.
— Все оборачивается с наихудшей стороны для Ральфа Пэтона, — заметил я мрачно.
Пуаро кивнул.
— Да, это так. Но этого следовало ожидать, не так ли?
Я посмотрел на него, немного озадаченный его словами. Откинувшись в кресле, он сидел с полузакрытыми глазами, кончики его пальцев касались один другого. Неожиданно он вздохнул и покачал головой.
— О чем вы? — спросил я.
— Бывают минуты, когда на меня находит сильная тоска по моему другу Гастингсу. Это друг, о котором я вам рассказывал… Он сейчас в Аргентине. Он всегда был под рукой, когда у меня было серьезное дело. И он помогал мне… да, он часто помогал мне. У него получалось как-то так, что он, сам того не подозревая, наталкивался на истину. Иногда он говорил что-нибудь особенно глупое, и, заметьте, это глупое замечание открывало мне истину! А потом у него была еще привычка излагать в письменном виде и хранить все интересные случаи.
Я смущенно кашлянул.
— До сих пор… — начал я и замолчал.
Пуаро выпрямился в своем кресле. Глаза его загорелись.
— Ну, ну? Что вы хотите сказать?
— Признаться, я читал некоторые записки капитана Гастингса. И я подумал, почему бы и мне не попробовать что-нибудь в этом роде. Мне казалось, что я пожалею, если не напишу… такой уникальный случай… наверное, мне больше не представится возможность участвовать в подобном деле.
Я чувствовал, что все больше распаляюсь по мере того, как барахтался в этой несвязной и пуганой речи.
Пуаро вскочил со своего кресла. Я было испугался, что он бросится обнимать меня на французский манер, но, слава богу, он сдержался.
— Но это же великолепно! Значит, вы записали все свои впечатления об этом деле по ходу следствия?
Я кивнул.
— Epatant[40]! — крикнул Пуаро. — Дайте же мне их посмотреть — сейчас же!
Я не был готов к такой внезапной просьбе и ломал голову, вспоминая некоторые детали.
— Надеюсь, вас не обидит… — я заикнулся.
— Может быть, я в некоторых местах… э-э… немного затрагивал личности.
— О! Я вас вполне понимаю. Иногда вы изображаете меня смешным… а может быть, и нелепым? Это не имеет никакого значения. Гастингс — тот всегда был не очень вежлив. Что же касается меня, то я выше подобных тривиальностей.
Все еще немного сомневаясь, я порылся в ящиках своего стола, достал кипу несшитых листов рукописи и передал их Пуаро.