Поняв, что информация, которую мне собиралась передать мисс Уэзерби, исчерпана, я встал.
– Но вы не допустите, чтобы меня допрашивала полиция? – жалобно сказала мисс Уэзерби, сжимая мою руку обеими руками. – Я не выношу, совершенно не выношу толпу. А стоять перед судом!..
– В особых случаях, – сказал я, – они разрешают свидетелю сидеть. – И ускользнул.
Оставалось повидать еще миссис Прайс Ридли. Эта леди сразу же поставила меня на подобающее мне место.
– Я не желаю быть замешанной в какие бы то ни было дела с полицией, – сказала она сурово, холодно пожимая мне руку. – Но вы должны понять, что, столкнувшись с обстоятельством, которое требует объяснений, я вынуждена была обратиться к официальному лицу.
– Это касается миссис Лестрэндж? – спросил я.
– С чего вы взяли? – холодно отпарировала она.
Я понял, что попал впросак.
– Все очень просто, – продолжала она. – Моя служанка Клара стояла у калитки, она спустилась на несколько минут, как она утверждает, глотнуть свежего воздуха. Верить ей, конечно, нельзя. Скорее всего, она высматривала посыльного из рыбной лавки – язык не поворачивается звать его мальчиком на побегушках, – дерзкий нахал, думает, что, если ему стукнуло семнадцать, он может заигрывать со всеми девушками подряд. Ну, как бы то ни было, стоит она у калитки и вдруг слышит – кто-то чихнул.
– Так, так, – сказал я, ожидая продолжения.
– Вот и все. Я вам говорю: она услышала, как кто-то чихнул. И не вздумайте мне толковать, что я не так уж молода и мне могло послышаться, – это слышала Клара, а ей всего девятнадцать.
– Но почему бы ей не услышать, как кто-то чихнул?
Миссис Прайс Ридли окинула меня взглядом, полным нескрываемой жалости к моим убогим умственным способностям.
– Она слышала этот звук в день убийства – и в то время, когда у вас в доме никого не было. Ясно, что убийца затаился в кустах, выжидая удобную минуту. Вам нужно найти человека с насморком!
– Или с сенной лихорадкой, – подхватил я. – Но если уж на то пошло, миссис Прайс Ридли, тайна разрешается очень просто. Наша служанка, Мэри, сильно простужена. Признаюсь, последнее время нам действует на нервы ее шмыганье носом. Наверно, она и чихнула, а ваша служанка услышала.
– Чихал мужчина, – не терпящим возражений тоном сказала миссис Прайс Ридли. – И от нашей калитки нельзя услышать, как ваша прислуга чихает у себя на кухне.
– И еще от вашей калитки не услышишь, если чихнут в моем кабинете, – сказал я. – По крайней мере, я так думаю.
– Я же сказала, что мужчина мог скрываться в кустах, – повторила миссис Прайс Ридли. – Не сомневаюсь – когда Клара ушла, он проник через парадную дверь.
– Это, конечно, вполне возможно, – сказал я.
Я старался, чтобы мой голос не звучал снисходительно, но, как видно, мало в этом преуспел – миссис Прайс Ридли ни с того ни с сего обожгла меня негодующим взглядом.
– Я привыкла, что меня никто не слушает, и все же я скажу: когда теннисную ракетку швыряют на траву без чехла, она потом никуда не годится. А теннисные ракетки нынче дороги.
Я не видел ни повода, ни смысла в этом внезапном нападении с тыла. Оно застало меня врасплох.
– Может быть, вы со мной не согласны? – сурово спросила миссис Прайс Ридли.
– О, что вы, совершенно согласен.
– Очень рада. Так вот, это все, что я хотела сказать. И я умываю руки.
Она откинулась в кресле и закрыла глаза, как человек, утомленный мирской суетой. Я поблагодарил ее и попрощался.
У входной двери я рискнул спросить Клару о том, что рассказала ее хозяйка.