Это был ветреный тревожный вечер. Пятна кроваво-красного заката, сквозившего сквозь ветви агавы и юкки, северных пальм и итальянских сосен, ливанского кедра и японской вишни, филодендрона, благородного лавра, колыхались на глади бассейна.
- Этот бассейн сообщается с морем? - спросил Геннадий.
- Да, через подземный тоннель, - машинально ответила Доллис, глядя прямо перед собой остановившимся взглядом. - Там есть решетка-фильтр...
- Решетку можно поднять?
- Стоит только нажать вон ту кнопку внизу.
Геннадий сбежал по ступенькам к самой воде, нажал кнопку и несколько раз негромко позвал;
- Чаби! Чаби! Чаккерс!
После этого он засунул голову в воду и несколько раз позвал друга ультразвуком.
- Ты не спятил, Джин? - спросила изумленная Доллис, - Слушай, Доллис, сегодня решительный вечер. Многое зависит от нас, от тебя и от меня. Слушай меня внимательно.
Он рассказал ей обо всем: о том, как он попал в плен, на остров Карбункл, о своей поездке в Лондон, о коварных планах Накамура-Бранчевской и об откровениях Ричарда Буги.
- Значит, я не ее дочь, - тихо проговорила Доллис. - Значит, все эти годы я была для нее только игрушкой. Значит, никакого отца-капитана у меня не было...
Геннадий давно уже заметил, что по бассейну кругами ходит Чаккерс. Врожденная деликатность, вероятно, мешала бывшему сержанту прервать разговор девочки и мальчика.
- Доллис, ты должна узнать, о чем сейчас совещаются заговорщики. Опасность угрожает не только Оук-порту, но и нашему научному кораблю «Алеша Попович». Готова ты на это? - спросил Геннадий.
- Да, - решительно ответила девочка.
- После двенадцати ночи я буду ждать тебя на Львиной лестнице. Связным у тебя будет один мой друг. Чаби!
Доллис вздрогнула: из воды высунулась лукавая круглолобая физиономия дельфина.
- Привет, Гена, - хрипло сказал Чаби по-русски. - Ну как тебе бабушка, Лондон? Ужас небось какой шум, а?
- Чаби, познакомься, это Доллис.
- Очень приятно, мисс.
- Будешь связным, Чаби. Тут большие дела начинаются.
- Да, я уже слышал, можешь на меня рассчитывать. Кстати, Генок, привет тебе от ваших ребят. Я с ними на прошлой неделе болтал.
- Ну как они? - с волнением спросил Геннадий.
- Да все в порядке, работают по плану. Хорошие мужики: и Рикошетников - настоящая морская душа, и Верестищев, и Шлиер-Довейко, этот всякое видал, и помполит Хрящиков всегда найдет нужное слово, и Барабанчиков, и Телескопов. И, что характерно, Генок, не унижают эти ребята твоего человеческого достоинства. Вот что характерно - понимают нашего брата!
При этих словах Геннадий особенно остро почувствовал, как не хватало ему все это время его друзей, с которыми сам черт не страшен. Однако предаваться размышлениям времени не было. Он встал и сказал:
- Доллис, Чаби, друзья! Готовы ли вы бороться до конца за идеалы свободы и справедливости?
- Готовы! - в один голос ответили дельфин и девочка.
- Давайте скрепим нашу дружбу и клятву рукопожатием! - торжественно сказал Геннадий.
- За неимением рук предлагаю потереться носами, - смущенно проговорил дельфин.
Мальчик и девочка наклонились и потерлись носами о влажный клюв морского человека.