Никогда прежде она не видела столько камней. За группой осин не было ничего, кроме целой пустыни круглых серых камней. Посередине кто‑то вынул несколько камней, так что образовалась дыра. Муми‑мама подошла и заглянула в нее, но там были только камни – такие же круглые и серые. Она гадала, что искал здесь смотритель маяка. Наверное, ничего определенного. Может, он делал это просто для развлечения. Он вынимал один камень за другим, но они скатывались обратно, и он устал от всего этого и ушел.
Муми‑мама направилась к песчаному берегу. И здесь она наконец нашла почву. Темная полоса плодородной земли протянулась вдоль береговой линии под ольховыми кустами. Мощные зеленые растения росли между камнями, их оживляли золотые и фиолетовые пятна – неожиданная роскошь.
Муми‑мама погрузила лапы в почву и почувствовала, что она наполнена миллионами растущих корней, которые нельзя беспокоить. Но это не имело значения: в конце концов здесь есть почва. Только сейчас Муми‑мама впервые осознала, что остров настоящий.
Она окликнула Муми‑папу, который собирал куски дерева в водорослях, побежала к нему, передник ее развевался на ветру, и закричала:
– Я нашла почву! Я нашла почву!
Муми‑папа посмотрел на нее.
– Привет! – сказал он. – Что ты думаешь о моем острове?
– Он не похож ни на что в мире! – с энтузиазмом заверила его Муми‑мама. – Почва на берегу, вместо того, чтобы быть где‑нибудь в середине острова!
– Я объясню тебе, – сказал Муми‑папа. – Ты всегда должна спрашивать меня, если что‑нибудь не понимаешь – я знаю все, связанное с морем. Так вот: то, что ты нашла – это водоросли, выброшенные волнами. Со временем они становятся почвой, настоящей почвой. Ты не знала этого. – Муми‑папа засмеялся и протянул лапы, словно отдавая ей все водоросли в мире.
Муми‑мама начала собирать водоросли. Она носила их весь день и складывала в трещину в скале. Со временем у нее будет кусочек сада. У водорослей был такой же теплый и темный цвет, как земля там, дома, и еще свой собственный пурпурный и рыжеватый оттенок.
Муми‑мама была спокойна и счастлива. Она мечтала о морковке, редиске, картошке, о том, как они толстеют и округляются в теплой почве. Она видела зеленые листья, появляющиеся на свет сильными и здоровыми пучками. Она видела растения, колышущиеся на ветру на фоне голубого моря, сгибающиеся под тяжестью помидор, гороха и фасоли, чтобы у семьи было еда. Она знала, что ничего не сбудется до следующего лета, но это не имело значения. У нее было о чем мечтать. И в глубине души больше всего она мечтала о яблоне.
День подходил к концу.
Стук молотка в маяке давно прекратился, и воробьи притихли. Муми‑мама насвистывала сама себе, идя домой через вереск с охапкой дощечек. Муми‑папа сделал для нее перила, чтобы она могла держаться, и, кроме того, перед дверью стояли две маленькие кровати. Тут же стоял бочонок, который он нашел в море. Он был почти целый и, похоже, когда‑то был зеленым.
Почему‑то сейчас винтовая лестница не казалась такой пугающей. Нужно было только не смотреть вниз и стараться думать о чем‑нибудь другом. Муми‑тролль сидел у стола, раскладывая маленькие круглые камешки в кучки.
– Привет, – сказала Муми‑мама. – Где папа?
– Он зажигает лампу наверху, – ответил Муми‑тролль. – Он не позволил мне пойти вместе с ним. Он пробыл там ужасно долго.
Пустое птичье гнездо лежало на тумбочке. Муми‑мама продолжала свистеть, складывая дощечки в кучу у плиты. Ветер утих, и солнце светило в западное окно, бросая теплые лучи на пол и белую стенку.
Когда затеплился огонь, Малышка Мю пробралась сквозь дверь и, как кошка, прыгнула на подоконник. Она прижалась носом к раме и стала корчить воробьям страшные рожи.
Вдруг люк с шумом отворился, и Муми‑папа зашагал вниз по лестнице.