Согласны?
— Нет, — рассмеялся Игорь Сергеевич.
И самое обидное было то, что он даже не возмущался, а смеялся. Смеялся над деньгами.
Петровский невольно почувствовал уважение к этому человеку, который мог так легко отказаться от любой денежной суммы. И тут окончательно понял, что у него нет ни единого шанса уговорить главврача. Даже если он предложит ему миллион долларов. Существуют люди, которых нельзя купить вообще. Оказывается, в этом мире еще встречаются индивидуумы, не торгующие совестью. Редко, но вот встречаются. Петровский пошел к выходу. Симонов поднялся следом за ним.
Уже выходя из квартиры, Святослав Олегович обернулся.
— Извините меня, — почти искренне произнес он. — Я не хотел вас оскорбить. Вы удивительный человек. Я очень редко сталкиваюсь с такими идеалистами.
— Лоуэлл говорил, что иногда можно встретить подобных чудаков, — напомнил Симонов, — но их с каждым годом становится все меньше и меньше.
— Да, — согласился Святослав Олегович, — иногда мне бывает жаль, что человечество меняется не в лучшую сторону. — Он вышел из квартиры, мягко закрыв дверь. Спускаясь по лестнице, продолжал думать: “Удивительный человек! Живёт на восьмом этаже без работающего лифта, кормит семью младшей дочери и отказывается от трех миллионов рублей. Сумасшедший! И всетаки порой получаешь удовольствие, наблюдая такое проявление человеческого духа». — Он подошел к автомобилю и приказал: — Срочно к прокурору области.
По дороге Петровский быстро съел привезенные бутерброды. Бубенцов сидел рядом и ждал, когда ему расскажут о состоявшемся разговоре. Он не сомневался, что его патрону удалось обо всем договориться. Но тот упрямо молчал. И лишь когда они подъехали к роскошному двухэтажному собняку прокурора области, спросил:
— Качанов еще не приехал в город?
— Приехал, — кивнул Бубенцов, — я не хотел вас расстраивать. Он сразу же отправился в свой штаб и потребовал, чтобы они отменили свою жалобу на Седых. Не понимает, что нельзя забирать жалобу уже после решения суда.
— Он все прекрасно понимает, — отмахнулся Святослав Олегович, — просто у него нет другого выхода. Позвони ему и скажи, что мы встретимся в полночь в аэропорту. И пусть приезжает без своей охраны, иначе я не стану с ним разговаривать.
— Сделаем, — пообещал Паша, — я его сам привезу.
— Как фамилия прокурора области?
— Константин Юрьевич Беленький, — достал свое досье Бубенцов. — Переведен в Курскую область полтора года назад. Раньше работал на юге, в Ставрополе и в Дагестане.
— Посмотрим, какой он Беленький, — устало проговорил Петровский, подходя к дому.
Он позвонил, и достаточно быстро появился сторож, уже предупрежденный о возможном визите гостя. Сторож открыл дверцу, пропуская гостя во двор.
«Как же выросло благосостояние наших прокуроров! — подумал Святослав Олегович, оглядывая особняк. — Надо же, всего за полтора года отгрохать такой замок! Наверно, очень старался. Квартиру главного врача не сравнить с хоромами прокурора. Вот и получается: если там сразу стало ясно, что имеешь дело с идеалистом, то здесь живет — можно не сомневаться — закоренелый материалист». На пороге дома его уже ждал прокурор — маленький смешной пухлый человечек лет пятидесяти.
— Добрый вечер, Константин Юрьевич, — любезно поздоровался с ним Петровский.
— Здравствуйте, дорогой Святослав Олегович, — всплеснул короткими руками хозяин особняка, — разве вы меня не помните? Мы встречались с вами шесть лет назад в Дагестане. Вы тогда к нам приезжали, а я работал заместителем прокурора города.