— Ну что ж, если верить слухам, вам недолго осталось разгуливать по улицам в рабочее время. Сегодня утром после экзамена у нас только о вас и говорят. У меня такое чувство, что скоро вам предстоит решать более важные проблемы, вместо того чтобы портить шпильки на льду.
Мимо с оглушительным ревом и пронзительным воем промчалась пожарная машина. Никки, заткнув одно ухо, прижалась к стене. Когда машина скрылась, Хит сказала:
— Чудесно. Должна признать, мне показалось, что все прошло нормально.
— Излишняя скромность, — рассмеялась Филлис Ярборо. — Я вам скажу, что я обо всем этом думаю. Вы не только получите свой шеврон; сейчас, когда так внезапно освободилось место начальника вашего участка, ходят разговоры о том, чтобы присвоить вам звание капитана вне очереди. Тогда вы сможете занять должность Монтроза. Ничего еще не решено, но предупреждаю — не слишком глубоко закапывайтесь в работу. Вам могут позвонить в любое время; как считаете, справитесь? — Никки не ответила, чувствуя, как трепещет сердце, и заместитель комиссара продолжила: — Не волнуйтесь, Никки. Мы с вами знаем, что вы подходите для этой работы.
В «Портовой таверне» — кафе, ближайшем к офису судмедэкспертизы, как раз начинался обеденный час пик, так что Никки Хит и Лорен Пэрри не стали ждать столика и заняли табуреты у бара. Несмотря на название, еда здесь была на удивление неплохой и всегда оригинальной. Они заказали блюда из сегодняшнего меню: Никки взяла луковый суп с портером, а ее подруга расхрабрилась и сказала, что попробует гамбургер с лосятиной.
Когда Хит поделилась последними новостями о результатах экзаменов и звонке Филлис Ярборо, Лорен ее поздравила, однако мысли ее явно были заняты чем-то другим. Она сказала, что, несмотря на хорошие новости, ее по-прежнему беспокоит безопасность Никки. Детектив посмотрела в окно, на 2-ю авеню, где была припаркована сине-белая машина Цербера, и заверила Лорен, что с ней все будет в порядке.
— А после обеда я отправляюсь в самое безопасное место на всем Манхэттене. У Монтроза не осталось никаких родственников, поэтому я еду в штаб-квартиру, чтобы помочь в организации похорон.
Принесли еду. Судмедэксперт разрезала свой гамбургер с лосятиной на две части и переспросила:
— Никаких родственников? У них не было детей?
— Собака была у них вместо ребенка.
— А что за порода?
— Длинношерстная мини-такса, такая же, как у тебя. — Хит подняла ложку, за которой тянулась длинная нитка расплавленного сыра, и заметила, как у подруги загорелись глаза. — Доктор Пэрри, надеюсь, вы не считаете, что Лоле нужна старшая сестра, потому что сейчас Пенни живет у соседки капитана, желающей оставить собаку.
— Пенни… — протянула Лорен. — Только не говори мне, что она милая.
— Замечательный веселый комочек шерсти. — Хит задумалась. — Еще один факт, противоречащий версии о самоубийстве. Кэп обожал Пенни. Что бы ни происходило на работе, он никогда бы не бросил ее.
— Хочешь опровергнуть версию о самоубийстве аргументом о любви к собаке? — возразила Лорен. — Все уже на мази. Предрасположенность к суициду практически вне сомнений.
Никки внимательно посмотрела на подругу:
— Мне кажется, или я слышу в твоем голосе неуверенные нотки?
— Я скептик по профессии. Наука не терпит самоуверенности.
— Но…
Лорен Пэрри положила на тарелку недоеденный гамбургер и вытерла губы салфеткой.
— Меня смущает траектория пули. Она находится в пределах допустимого, однако, на мой взгляд, слишком сильно отклоняется вперед и влево. К тому же выстрел произведен в подбородок. — Обеим было хорошо известно, что большинство самоубийц засовывают дуло пистолета в рот, чтобы избежать промаха, отсюда жаргонное полицейское выражение «проглотить пулю».