– После чего скрылся, а я, с трудом выждав пару минут, бросилась назад по коридору.
Газета все еще валялась на подоконнике. Я вернулась в библиотеку, схватила книгу, которую до этого читала, несколько газет со стола и прошмыгнула в свою комнату. Следом за мной появилась Женька.
– Работу закончили? – спросила я.
– Ну… А чего это у тебя такой вид, будто ты столкнулась с привидением?
– Ты видела Олега? – не обращая внимания на слова подружки, спросила я.
– Сейчас? Да. Он зашел ко Льву Николаевичу по какому‑то делу. А что?
Я вкратце поведала Женьке о своих подвигах и сунула ей в руки газету.
– Разгадка здесь, – заявила я, очень довольная собой.
Мы устроились на кровати, пожирая взглядом печатный лист.
– Это точно на этой странице? – насторожилась Женька.
– Она была свернута вот так, значит, здесь.
К нашему величайшему разочарованию, разгадкой и не пахло. Скорее одной загадкой прибавилось. Газета была санкт‑петербургской, трехдневной давности, открыта на пятой странице. Само собой, нас прежде всего заинтересовала криминальная хроника. Убийства, дорожно‑транспортные происшествия, пожары. Ничего особенного. Внизу статья, посвященная общественным туалетам в городе, где ежедневно тьма‑тьмущая туристов, проблема вывоза отходов и… и больше ничего. Отходы и туалеты мы отмели сразу, как‑то не верилось, что они могли взволновать Мстислава. Значит, криминальная хроника. Промучившись минут двадцать, мы выделили четыре сообщения: пожар в квартире пенсионера К. в результате неосторожного обращения с огнем (К. погиб), перестрелка на Почтамтской, три трупа, среди них человек с криминальным прошлым и два охранника, исчезновение солистки музыкальной комедии (вышла из театра неделю назад, и с тех пор ее никто не видел) и убийство антиквара, совершенное с особой жестокостью (исчезла коллекция монет и ювелирные изделия). Я предложила оставить только ювелира и расстрелянного типа с криминальным прошлым (по‑настоящему меня заинтересовал только тип: это событие как нельзя более подходило к разговору, происшедшему между Мстиславом и Олегом, но и антиквар, на худой конец, сгодится), но Женька настояла на том, чтобы оставить сгоревшего К. и исчезнувшую солистку (остальные преступления были раскрыты по свежим следам, так что интереса для нас не представляли).
– У такого типа, как наш Левушка, – сказала Женька, – должны быть большие связи среди антикваров, дом буквально набит ценностями.
– Оттого он и убил одного из них? – съязвила я.
– Почему бы и нет? Допустим, тот не захотел продать ему что‑то.
– Монеты?
– Откуда нам знать, может, Лева просто помешан на монетах? – Тут я вспомнила, что в холле меня ждет Олег, и бросилась к двери.
– Я с тобой, – заявила Женька. – Лучше держаться вместе, когда тут творятся такие дела.
– Какие? – пробормотала я, с тоской подумав, что дурацкая газета никакой пользы в раскрытии местных тайн не принесла. Женька только рукой махнула.
Олег действительно ждал в холле.
– Я решила составить вам компанию, – разулыбалась Женька. Едва мы покинули дом, как возле моста увидели Руслана в компании Ника.
– Прогулка перед сном? – спросил Руслан, когда мы приблизились.
– Хотите с нами? – предложила Женька. Он кивнул.
Гуляли мы часа полтора, любовались красотами, пока окончательно не стемнело. Прогулка получилась приятной, но для нашего следствия совершенно бесполезной. Об истории острова спутники знали не больше нашего, привязанность к нему Льва Николаевича называли блажью, и беседа в основном свелась к комплиментам в наш с Женькой адрес.