Афоня хочет знать больше; он задумывается над этим чудом: как из неживого происходит живое – вот в чем тайна жизни. Афоня уверяет своего любимого деда, что, когда он вырастет, он узнает у молчаливых цветов об этой тайне, самой большой тайне на земле, и хочет он это узнать для того, чтобы на земле не было смерти, чтобы подарить своему дедушке бессмертие. Вечный философский вопрос о целесообразности всего живого, о необратимости жизни, ее непрерывности, как его мастерски затрагивает Платонов, и как, оказывается, еще упрощая, утрачивая по сути смысловой потенциал человеческой речи, можно раскрыть его в графической форме.
Рассказ носит характер притчи. По сути, неважно, где и когда происходят события, как называется цветок и так далее. В центре – вопрос «Что есть самое главное на свете?», в нём чувствуется стремление постичь жизнь, узнать «всё», и в этом желании проявляется активность личности человека – быть на земле хозяином, творцом. В комиксе же открыты все модусы сознания, сочетание разных видов искусства даёт нам другую рецептивную парадигму, по-другому работает на наше восприятие.
На последней иллюстрации композиционным центром является фигура Тита, расчёсывающего бороду гребнем, но, не зная текста сложно понять, откуда этот гребень взялся. На заднем плане мы видим ряд из трёх картин, где показано, как Афоня в аптеке меняет охапку лечебных цветов на железный гребень, но сопровождающие слова относятся к деду и, по сути, совсем не поясняют появление этого гребня. Главная мысль здесь в том, что смысл нарисовать нельзя, остаются только иконические знаки, а в данном случае они плохо работают на наше правильное восприятие и интерпретацию. Можно заметить, что борода превращается в поля, которые словно вспахиваются гребнем, что снова является примером шаманской природы всезнающего деда.
После такого анализа можно сделать вывод, что данный комикс не вполне можно воспринимать как самодостаточное произведение, он скорее воспринимается как художественная иллюстрация к тексту. Здесь остро стоит проблема визуальности vs вербальности, здесь отсутствует нарратор как таковой. В комиксе он является инстанцией факультативной. Как и в кино: не всегда есть голос за кадром. Субъектом здесь является фокализатор. Вспомнив о том, что это проза для детей, можно сделать вывод, что данный комикс замечательно выполняет и дидактическую роль. Имплицитный адресат представляется обучающимся, детским сознанием. Возможность оперировать готовыми смыслами, ограниченная тематикой история наилучшим образом демонстрируют силу комикса, идею того, что изображение может говорить там, где слова молчат.
Е. О. Киреева. Поэтика фотографического: фотография в современной англоязычной поэзии
Искусство фотографии – сравнительно молодое, но уже проникшее практически во все сферы нашей жизни. Фотографии – в семейных альбомах и на рекламных щитах, на электронных устройствах и в социальных сетях… Современный человек – визуал, и потому старается запечатлеть каждый миг своей жизни, «остановить мгновение». Фотографические выставки сегодня не менее масштабны и популярны, чем выставки живописные. Фотография стала одним из тех выразительных средств, с помощью которых человек пытается, как говорил Вальтер Беньямин, «установить живую, ясную связь… с современной жизнью»18. Так неужели, будучи так глубоко интегрированной в нашу личную и социальную жизнь, она не могла найти отражения и в других видах искусства?
Нам известны стихотворения-экфрасисы, описывающие произведения живописного искусства, экфрасисы-описания фотографий же не так часто попадают в поле внимания исследователя, хотя их можно перечислить ничуть не меньше, а в наше время, может быть, даже и больше. Само искусство фотографа всё чаще становится предметом теоретической и/или художественной рефлексии.
Но почему фотография может так заинтересовать поэта? В своей работе «Краткая история фотографии» Вальтер Беньямин пишет о связи фотографии с бессознательным; о том, что изначально фотография – а вернее, её предтеча, дагерротипия, была ориентирована не на запечатление единовременного мига, а на долгую выдержку, а значит, способна была запечатлеть то, чего мы в повседневной жизни не замечаем. Только «вжившись» в момент, надолго в нём задержавшись, мы начинаем видеть его суть, его красоту. Должно быть, именно поэтому мы до сих пор чувствуем противоречивость фотографического искусства, запечатляющего миг и оставляющего его в вечности.
Беньямин выделал два типа сосуществования искусства в самом широком смысле этого слова и, собственно, фотографии:
1) фотография как искусство
2) искусство как фотография
Чтобы в самых общих чертах обозначить тему данного доклада, можно было бы добавить ещё один тип: фотография в искусстве. Однако, прежде чем приступить к рассмотрению отдельных произведений, важно хотя бы попробовать обозначить характер связи между фотографией и поэзией.
Согласно определению В. И. Тюпы, лирика – это всегда перформативный акт, действие словом: «перформатив является таким непосредственным речевым действием (или жестом), которое само служит микрособытием, поскольку необратимо меняет коммуникативную ситуацию, предшествовавшую данному высказыванию»19. Но нельзя ли говорить о перформативном посыле и в фотографическом искусстве? В современном мире достаточно часто можно наблюдать действие изображением: в социальных сетях ряд фотографий порой заменяет слова, мы говорим о себе, а зачастую даже мыслим себя в цепочке фотоснимков, словно бы являясь персонажами комикса. Фотография как искусство также может быть перформативной (если не провокативной – возьмём, к примеру, сюрреалистическую фотографию) в коммуникативном отношении. Именно перформативный элемент, заложенный в указанных видах искусства, по моему мнению, сближает их.
В 2015 году в рамках семинара «Визуальное в литературе» состоялось несколько заседаний, посвящённых фотографическому в поэзии. Результатом трудов участников семинара стал небольшой электронный сборник, в который вошли стихотворения, выбранные для обсуждения на заседаниях. Данная статья – продолжение исследования, начатого в рамках семинара.
В процессе обсуждения были выявлены темы и мотивы, характерные для поэтических произведений, так или иначе связанных с фотографией. Мотив воспоминаний, одиночества, желание вернуть ушедшее и невозможность его вернуть – всё это лишь одна цепь мотивов, связанных с темой прошлого. В то же время ощущение остановленного мгновения, хоть и оставшегося позади, но запечатлённого счастья, ничуть не менее важны, хотя потеря, стагнация и даже смерть – гораздо более частотные мотивы в поэзии о фотографии. Двойственность фотографического искусства перекладывается и на вербализацию впечатлений от него зрителя, с самой фотографии – на слово о фотографии.
Поскольку в рамках семинара речь шла в основном о поэзии начала-середины XX века, нам стало любопытно проследить развитие указанных тем на примере стихотворений современных поэтов. В качестве материала были выбраны произведения современных американских и английских поэтов, опубликованные на сайте Chicago Poetry Foundation и в выпускаемом им журнале Poetry20.
Указанный круг тем и мотивов за почти полвека никуда не делся – напротив, лишь усилился и дополнился ещё несколькими важнейшими аспектами, о которых будет сказано после.