– В-третьих, – жених оборотился к отцу невесты, – спасибо, Жора, что отдал свое сокровище в мои лапы. Безусловно, наш союз многое обещает и в плане так сказать корпоративного сотрудничества.
Георгий Викторович величественно кивнул. Если жених разрушал стереотипы внешности больших директоров, то тесть – подтверждал и развивал: лицо, словно покусано пчелами, пальцы уже не сосиски, а сардельки, роскошный галстук вздымается над холмом живота. «Интересно, – подумал Стас, – Руслан Сергеевич поблагодарил за дочь или за слияние „Электрического трейдинга“ с гидроэлектростанцией тестя?»
– В-четвертых, отдельное спасибо хочется сказать талантливым молодым ребятам, выигравшим тендер на лучшую программу свадьбы, – прогрохотал Руслан Сергеевич. – Именно нашему тамаде Ивану и фотографу э-э… Стасу принадлежит идея провести свадьбу в стиле пушкинского пира Руслана и Людмилы. Ну, что сказать… молодцы! Последний раз я чувствовал себя князем в девяностые, когда мы с Жорой… в общем, ладно… спасибо!
Среди столов прокатилась овация, гости зааплодировали и, оживленно переговариваясь, вернулись к забытым блюдам. Кто-то, не дожидаясь официантов, наполнял бокалы, другие тащили в тарелку новые порции закусок, а кое-кто не прекращал есть и во время речи. Бородатый музыкант из ансамбля прибавил колонкам громкости, национальные напевы заглушили монотонный гул толпы.
Стас зафиксировал на фото хлопающих гостей и глубоко вдохнул коктейль из свежего воздуха, запахов цветущего поля и праздничных блюд. Солнце шаг за шагом отступало к западу, жар лучей смывался тихим ветерком. Открытое пространство и деревенский воздух разряжали обстановку, и Стас не тушевался, как бывало на корпоративах «молодых динамично развивающихся» компаний, проводимых в душных ресторанчиках.
Победа в тендере действительно много значила для них с Иваном: с одного лишь аванса студенты заплатили за аренду квартиры и купили фотокамеру, а Иван сдал видавшую виды Волгу в многократно отложенный ремонт. Жить стало лучше, жить стало веселей.
Тем временем, Иван склонился к Руслану Сергеевичу:
– Через пять минут после слова Людмилы Георгиевны мы организуем похищение. Позвольте Черномору немного уволочь невесту, а потом хватайте за бороду и дергайте – без бороды он потеряет силу.
– Ну вы, парни, и напридумывали, – дыхнул водочными парами жених. – Лады, только пусть ваш Черномор с Людой обращается поаккуратней.
– Само собой, Руслан Сергеевич.
Выискивая удачные моменты для съемки, Стас прогуливался вдоль столов, взгляд волей-неволей скользил по яствам. Потерянная среди деликатесов квашеная капуста была скорее антуражем, чем полноценной закуской, однако оказалась весьма популярной среди топ-менеджмента. Гости же, чей достаток не позволял часто злоупотреблять изысками, предпочитали закусывать красной и черной икрой или на худой конец осетриной в сливочном соусе. Взгляд Стаса споткнулся об – о, ужас, Иван все-таки утвердил это в меню! – сало в шоколаде. Чопорный мужчина, используя нож и вилку, отрезал себе ломтик экзотичного лакомства и теперь сосредоточенно жевал. Стас сфотографировал выражение его лица и пожалел, что не включил видеосъемку – гамма чувств на лице мужчины переливалась, словно радуга.
Фотограф мельком глянул на небо проверить, не портится ли погода, и замер. Бывает, что облака принимают причудливые формы зверей, замков и башен, иногда пытливый взор богатого на ассоциации мечтателя различает целые сюжеты, развернутые на небесных картинах безымянным художником…
Сейчас на бурлящий праздник смотрело лицо. Не нужно было иметь ни капельки воображения, чтобы различить в громадном облаке сузившиеся глаза, длинный, загнувшийся когтем нос, сжатые в изогнутую черту губы. Каемки облаков буровили гримасу старческими морщинами. По спине Стаса пробежали мурашки, откуда-то из глубины желудка по телу стал расползаться детский безотчетный ужас. По лопаткам словно провели сосулькой, и студента передернуло.
Стас поднял фотокамеру и поймал чудовищный старческий лик в объектив. Щелк! Щелк! Щелк! Сделав по меньшей мере десяток снимков, он оторвал глаза от неба, негнущиеся пальцы перевели камеру в режим просмотра. Студент нахмурился и заморгал: на снимках в небесной синеве взбитыми сливками клубились облака. Никаких злобных стариков. Стас поднял голову – взбитые сливки. От того, что видение пропало, стало еще тревожнее. Теперь на праздник будто легла тень, улыбки гостей казались Стасу весельем обреченных. Так должен себя чувствовать заглянувший в будущее пассажир Титаника, стоящий в бальной зале среди пляшущих фокстрот парочек.