Мачеха подсуетилась. Она не дождалась вступления завещания в силу, а сторговалась с небезызвестным тебе Юрием Скляровым и перевела отцовский депозит на себя. Возможно, Скляров получит с этой сделки свои проценты. Ты слушай меня дальше, Соня. Я знаю, что говорю, я закончила экономический колледж с отличием. И отцу с бумагами помогала, пока мальчиками не интересовалась. Самое паршивое во всей этой истории то, что вернувшегося отца никто не опознает. У него даже паспорта нет. Его уничтожили после смерти. Он живой труп. Прямо как по Толстому. Мачеха же самая богатая женщина на побережье. В полиции отца не знают. С новым руководством он даже не общался. Скляров, отдавший деньги матери, тоже открестится от покойничка. Колпакчи мертв. Генералы, которые, как я понимаю, в городе, его злейшие враги. Кто еще? Генрих Зельцер? Нет. Он в грязные дела не впутывается. Скоро выборы мэра, и он своего шанса не упустит. Ты? Ты нелегалка. Я знаю, что мачеха тебе делала паспорт через Кузьму Борового. Этим и держит тебя на коротком поводке. Потому ты ей служишь, изображая верную собачонку. В итоге, как теперь стало ясно, ты сделала ставку на труп. И что бы он тебе ни обещал – все блеф. Возвращение отца ничего не изменит.
– Ты умная девушка, Ксюша. Хорошо. А теперь давай разберемся. Зачем ты прочитала мне эту познавательную лекцию?
– Для информации. Сейчас у меня есть парень. Он дружит с новыми ментами. Такому человеку поверят. Он мое алиби. Ты должна убить Леночку Еланскую. Этой ночью. Тогда ты получишь все, что я нашла, – Ксения постучала острым ноготком по портсигару. – Я княжескими побрякушками не интересуюсь. Слишком опасное дело. Кому я продам саблю с бриллиантовым эфесом? Ее только в музей сдать можно. Сдать, а не продать. У нас не Лувр и музеи денег не имеют.
– Ты видела эту саблю? – Соня выпучила свои и без того огромные глазищи на Ксюшу.
Девушка достала из сумки второй конверт.
– Глянь. Тут опись всех предметов с фамильной печатью князей Салтыковых. Целая стопка бумаги.
Соня с жадностью начала просматривать список. Он соответствовал тому, который она однажды видела, но тот был не полным.
– Черт! Но где же ты все это нашла? Я облазила всю усадьбу вдоль и поперек. Пусто.
Девушка вырвала список из рук Сони и убрала в сумку.
– Это твой гонорар. Берешься за дело?
– Но меня тут же схватят. Я ближе всех нахожусь к хозяйке, и у меня нет алиби.
– Где ты прикончишь мачеху, не имеет значения. Труп запихнешь в ее же машину и отвезешь в горы. Машину мачехи не останавливают. Дорогу я тебе нарисую. Если Елену найдут там, никакое алиби тебе не понадобится. Но будь очень осторожной. Хищников там хватает.
– А тебе это зачем? – спросила Соня. – Почему ты уверена, что никто не подумает, что и дочь причастна к убийству?
– Вот! Наконец-то ты произнесла нужное слово, – Ксюша даже рассмеялась. – А ведь я ее дочь по документам. В чем-то Еланская женщина очень умная. Творческая, увлекающаяся натура. Обожает искусство. И каждое ее произведение должно стать гениальным творением. Открытием, если хочешь. Живопись ее уже не удовлетворяет. Чтобы делать на ней деньги, надо подписываться чужими именами. Ван Гог, Сислей, Модильяни. А ей хочется внести свой вклад. Личный. И чем больше у нее появлялось денег, тем больше росли амбиции. Я следила за ней последние две недели после исчезновения отца. Я знаю о ее задумках, и это отведет от всех любые подозрения.
Ксюша положила на стол черный целлофановый пакет.
– Здесь пистолет, мощный фонарь и шапка-маска. И надень на себя брюки и свитер. Так, чтобы никто не понял, женщина ты или мужчина. И поменьше рот разевай. У тебя хоть приятный, но женский голос. Подробный план мы еще обсудим.
Соня налила полный бокал вина и выпила его залпом.