Леля держала Хуча за передние лапы, Маня за задние.
– Вот, – потрясли они собакой, – вот!!!
Я хотела было рассказать детям правду, но вовремя прикусила язык. Маня мигом растрезвонит новость по магазину. Девчонки‑продавщицы начнут, визжа от восторга, лазить по лесенке. Мало того что рабочий день пойдет насмарку, так еще неизвестно, как отнесется Татьяна Борисовна к тому, что ее тайна стала широкоизвестна. И непонятно, понравится ли подобное Лене Карелиной. Ведь она, купив магазин, никому ни слова не проронила о винтовой лесенке, мне в том числе, а мы считаемся близкими подругами.
Быстро прокрутив все эти мысли в плохо соображающей со сна голове, я села и, старательно изображая удивление, воскликнула:
– Правда, какое счастье!
– Вот он, – ликовали девицы, плюхая Хуча на одеяло, – совсем не похудел, где только прятался, безобразник!
День понесся по кругу. Около часа я позвонила Виктории в салон и спросила:
– Вы не напомните, как звали бывшего мужа Ксении Шмелевой и где он жил?
– Напомню, – усмехнулась Вика, – мы пару раз встречались, они приходили к нам, а мы с братом бывали у них. Его имя Валерий, вот отчество не припомню… Сергеевич, Михайлович… О! Константинович! Вот, точно, Валерий Константинович Алтуфьев, такой серьезный, напыщенный человек.
– Отчего вы так решили?
Виктория замялась:
– Ну мы же люди молодые, любим повеселиться, пошутить. Один раз собрались у Ксении по какому‑то поводу, гостей было много, человек пятнадцать, заговорили об именах.
Тут один дурачок, услыхав, что фамилия Валерия Алтуфьев, заржал и сказал:
– Это у тебя в честь Алтуфьевского шоссе фамилия. Небось дед его строил!
Другой бы начал смеяться до колик, но Валера неожиданно встал, торжественно распахнул входную дверь и надменным тоном заявил:
– Ступай вон, никому не позволено шутить над славной фамилией дворян Алтуфьевых.
Все просто обомлели от такого поворота событий.
– Адрес, адрес подскажите и телефон, – затряслась я в нетерпении.
– Ну, – протянула Вика, – Солянка, это я хорошо помню. Такой огромный серый дом, внизу магазин «Ткани», номер квартиры забыла, а телефон есть.
Дергающимися от возбуждения руками я записала нужные цифры и выслушала наставление:
– Только трубочку держите долго, гудков двадцать, тридцать. Обязательно подойдут.
– А вдруг дома никого не будет?
– Валерий художник, – ответила Вика, – одна из комнат у него под мастерскую оборудована.
Я повесила трубку и уже хотела вновь набрать номер, как острая боль воткнулась в поясницу. Врагу не пожелаю подобных ощущений. В глазах потемнело, сложившись пополам, я рухнула на диван лицом возле мобильного телефона. Боясь глубоко вздохнуть, потыкала в кнопки.
– Скорая, двенадцатая, слушаю.
– Умоляю, так плохо, болит спина, погибаю.
– Адрес?
– Книжный магазин на Федосеева.
– Кому плохо?
– Васильева Дарья Ивановна, директор.
– Кто вызывает?
– Сама звоню, поторопитесь, сейчас умру!
– Ждите, – равнодушно уронила диспетчерша и отсоединилась.
Потекли минуты. В кабинет никто не заходил, то ли не было необходимости, то ли Аллочка, как всегда, успешно решала все проблемы. Маруся с Лелей в школе, Зайка с Аркашкой разгуливают по Питеру, Александр Михайлович нежится в Таиланде, устроившись в тени кокосовой пальмы. Никто из них даже и не подозревает, как мне плохо, ужасно, катастрофично…
Боль штопором ввинчивалась в спину, одновременно подташнивало и хотелось в туалет, тело покрылось потом, ноги и руки дрожали, а «Скорая» все не ехала.