— Лука оглянулся назад, на котельную, затем поднял взгляд вверх, где под потолком проходили две толстых трубы. — Ты мне нравишься, — продолжал он, снова поворачиваясь к Донни. — Я тебе сочувствую, — добавил он. — У вас все было на мази, у тебя и у других ирландцев, и тут появляемся я и прочие пожиратели sconcigli — вы ведь так нас называете, верно? — появляемся я и прочие пожиратели sconcigli и обсираем вам всю малину. Вы, ирландцы, привыкли заправлять всем. Могу себе представить, каково вам пришлось, когда появились мы и отправили ваши жалкие пьяные задницы обратно в сточную канаву, — я могу себе представить, как вас это взбесило. И я вам сочувствую.
— Как это круто с твоей стороны, правда? — усмехнулся Донни. — У тебя большое сердце, Лука.
— Истинная правда, — подтвердил Лука, усаживаясь прямо на шатком стуле. — Я не собираюсь тебя убивать — даже несмотря на то, что ты сделал все, добиваясь этого. Мне надо подумать и о Келли. Это нужно принимать в счет — то, что я живу с твоей сестрой.
— Забирай ее себе, — презрительно промолвил Донни. — Она твоя.
— Она шлюха, — сказал Лука и улыбнулся, увидев, как потемнело лицо Донни; казалось, ему хотелось броситься на Луку и вырвать у него из груди сердце. — Но даже если и так, она моя шлюха.
— Чтоб ты сгнил в аду, — бросил Донни. — Ты и все твои дружки.
— Возможно, этим все и закончится, — пожал плечами Лука, отмахиваясь от ругательства. — Ты знаешь, во что мне обошелся налет на банк? — спросил он, и в его голосе впервые прозвучала тень ярости. — И тем не менее я на самом деле не хочу тебя убивать, Донни, поскольку, как уже говорил, я тебе сочувствую. — Сделав театральную паузу, Лука вскинул руки. — Но я убью Уилли. Он пытался меня убить, он подстрелил двух моих ребят, он много шумел насчет того, чтобы со мной расправиться… Уилли придется уйти.
— Ну и? — спросил Донни. — И как в таком случае ты поступишь со мной?
Выкрутив шею, Лука посмотрел на Хукса.
— Видишь? — сказал он. — Он умен. Он понимает: нам известно, где они прячутся, мы могли бы просто пристукнуть Уилли и на том закончить. Больше того, — продолжал Лука, снова поворачиваясь к Донни, — нам известно, где именно сейчас Уилли. Он наверху, в вашей квартире, на первом этаже, квартира «1Б». С час назад мы проследили, как он прошел к себе.
Донни шагнул к Луке.
— Переходи к делу, — сказал он. — Я устал тебя слушать.
— Конечно, — согласился Лука. Зевнув, он снова вытянулся на стуле, словно нежился на солнце, а не торчал в этом сыром полутемном подвале. — Я только прошу тебя вот о чем — и даю слово, что я волоса не трону на твоей ирландской голове: выйди в подъезд, поднимись по лестнице и попроси Уилли спуститься в подвал. Только и всего, Донни. Это все, о чем я тебя прошу.
Донни презрительно рассмеялся.
— Ты хочешь, чтобы я в обмен на свою жизнь предал родного брата?
— Совершенно верно, — подтвердил Лука, снова усаживаясь прямо. — Вот мои условия.
— Ну конечно, — усмехнулся Донни. — А я тебе вместо этого вот что скажу: почему бы тебе не отправиться к себе домой, Лука, и не трахнуть свою шлюху-мамашу?
Лука подал знак Винни и Джоджо, которые стояли рядом, прислонившись к котельной. Нагнувшись, Джоджо поднял с пола моток веревки. К ним присоединился Поли; втроем они связали Донни руки за спиной и подвесили его к трубам под потолком так, что ему пришлось приподняться на цыпочки.