– Ее уж и след простыл. По мне, так лучше за домом ее последить.
– А парень даже и выстрела не слышал? – удивился Мерфи. – Ведь эхо здесь будет гулкое, что тебе барабан.
Логан осмотрел рану.
– Это от двадцать второго или девятимиллиметрового и, вероятнее всего, с глушителем. В мотеле тоже никто ничего не слышал. Помнишь? – Он вышел из кабинки.
– Я думал, они просто упрямились, не хотели давать показания.
– По‑видимому, это не так.
Логан вернулся и потянул дверь в соседнюю кабинку. Войдя, он сел на унитаз и заглянул в дыру, оставшуюся от контейнера. Рукой он изобразил пистолет и сунул в дыру палец.
– Бах! – тихонько сказал он.
– Не обижайся, Логан, – сказал, заглянув в кабинку, Мерфи, – но мне приходилось видеть тебя в разных позах, и скажу тебе откровенно, что эта – самая невыигрышная.
Логан хмыкнул:
– Чего это он делал, а, Мерф?
– Мать твою! Да какал просто и одновременно наслаждался спортивной страничкой. Святое право мужчины.
– Я не про Коула, я про убийцу. Чего он здесь‑то делал? – Логан встал. – Он легко мог войти, пристрелить его и как ни в чем не бывало выйти. Зачем было так утруждать себя?
Мерфи пожал плечами:
– Коул был вооружен. Если это он, как мы думаем, стрелял в того парня в мотеле, убийца об этом знал. Может, боялся, что Коул поджидает его за перегородкой.
– Может быть, – согласился Логан. Приобняв Коула, он пошарил за его спиной у
задней стенки кабинки и достал «пушку» – девятимиллиметровый автоматический пистолет – несерьезный, из тех, что можно купить где угодно. Завернув оружие в носовой платок, он вышел из кабинки и объявил двум детективам из Якимы, что свое следствие окончил.
Уже снаружи он передал пистолет Мерфи:
– Надо произвести баллистическую экспертизу и сравнить результаты с пулями, вытащенными из стены в мотеле, где был найден Кинг.
Мерфи покосился на дверь в туалет:
– Мать твою за ногу, Логан! Да кто ж он такой, этот тип? – И в первый раз, как это показалось Логану, ругательство в устах Мерфи было уместно и оправданно.
Женщина в ювелирной лавке предупредила, что дорога будет узкой, но узкие дороги бывают разными. Кахекильское шоссе, петлявшее вдоль северозападного побережья Мауи, во многих местах могло пропустить лишь одну машину и не имело боковых ограждений, хотя и шло над крутизной. Дана доехала до места, где кончались дорожные знаки и шоссе переходило в проселочную дорогу, что означало глину и грязь. Она сбавила скорость до пятнадцати миль в час, но и этого оказалось много, потому что то и дело приходилось объезжать тупики и места совсем уж непролазные. Дорога была усеяна упавшими с откоса камнями – недостаточно крупными, чтобы преградить дорогу, однако вполне способными проломить Дане голову, угоди она под один из таких камней. Дана пожалела, что не взяла машину с верхом. Она поставила стрелку спидометра на чуть меньше шестнадцати и заметила ориентир, которым снабдил ее муж женщины в ювелирной лавке, – большой придорожный валун, называвшийся «Колокол», потому что при ударе об него в некоторых местах другим камнем раздавался звук, похожий на колокольный звон. На скорости 8,3 машина въехала на гору и двинулась по самому краю обрыва, отчего Дана всерьез засомневалась, так ли уж права она в своем намерении отыскать Уильяма Уэллеса. На скорости 14,6 она миновала Кахакалоа – затерянную в горах деревушку, которая, по словам мужа ювелирши, насчитывала не больше ста жителей. Затем дорога опять запетляла в гору, джип затрясся и запрыгал вверх‑вниз по ямам и колдобинам.