– Мне показалось, что у вас должна быть хорошая память на лица. С ним кто‑нибудь был?
Бонни отдала ему фотографию и, приложив палец к губам, задумалась. Секунду спустя она ответила:
– Нет. Сказать, что был с ним кто‑то, не могу. Но ведь кто‑то мог и в машине оставаться, верно? Он заходил и заказывал еду на вынос. Пока ждал, мы с ним парой слов перекидывались – ничего особенного, «как поживаете?» и всякое такое. Как я и сказала, приятный был человек. Так вы думаете, его кто‑то убил?
Логан бросил взгляд через стол на сидевшую напротив Дану.
– Мы не знаем, Бонни. И именно это мы пытаемся выяснить.
Маршалл Коул откинулся на подушки. Его ноги были раскинуты, пальцы сжимали простыню. Голова женщины мерно прыгала вверх‑вниз между его колен. В ногах стоявшей в номере кровати синел экран телевизора. Коул застонал, но не столько от удовольствия, сколько от досады. С того несчастливого дня в мотеле, убийства Ларри Кинга и прочее, Коул все не мог расслабиться, перестать оглядываться, коситься через плечо, перестать видеть перед собой, стоило только закрыть глаза, человека в темных очках. Даже и минет‑то ему был не в радость.
Женщина распрямилась, перевела дух и потерла себе челюсть. Ухватив рукой его член, она грубо потеребила его, попутно потянувшись через кровать за длинной узкогорлой бутылкой «Будвайзера».
– Ну что, долго ты так собираешься, ни то ни сё, а, Маршалл?
Она отпила из бутылки, и по шее у нее к стоявшим торчком грудям потекла струйка пива.
Она загораживала ему экран, и он опять пригнул ее голову к своему члену, пытаясь не отвлекаться. Пиво не притупило ни пульсирующей боли в лодыжке, поврежденной прыжком из окна ванной комнаты, ни назойливого воспоминания о том человеке. Он потянулся к своей бутылке на тумбочке и прикончил ее, слушая новости по телевизору. Этот чертов синоптик болтал, какая погода ожидается по всей стране. Да кому это надо? На кой хрен жителям Вашингтона знать, что в Лос‑Анджелесе ожидается 85 градусов по Фаренгейту, а на Гавайях – солнечно и безветренно? Говорят, местные там носами трутся. Коул решил, что неплохо бы сократить прогноз погоды минуты на две‑три, а лишнее время отдать спортивным новостям – их всегда дают в конце, когда времени в обрез. Будь он владельцем канала, он бы спорт пустил первым – ведь это единственная часть программы, где не сообщают дурных новостей.
– Ну хватит, – раздраженно сказала женщина. – Кончай, Маршалл, кончай! Не всю же ночь мне с тобой возиться!
Коул опять пригнул ее голову.
Синоптик закончил свою метеосводку, и Коул открыл глаза, но тут опять начались новости. Двое ведущих за столом – мужчина и женщина – никак не могли заткнуться. Коул закрыл глаза – новый сюжет и новая болтовня, тянут время перед спортом. И это когда Коулу позарез требовалось узнать, по‑прежнему ли отстает «Маринер» от «Эйнджелс» на три очка в чемпионате «Американской Западной Лиги»! Ребята выиграли шесть матчей, и Коул волновался, как там насчет седьмого. «Маринер» – это единственное, что ему нравилось в штате Вашингтон. А так – дожди беспросветные. Лучше он подастся в Айдахо – там сухо, а зимой снег.
Коул задремал, осовев от спиртного; сквозь дрему до него долетали обрывки новостей. Он сконцентрировался на своей промежности. Если рассчитать хорошенько, то он кончит как раз перед спортивными новостями. Он услыхал приветственные клики и открыл глаза, испугавшись, что проспал. Но нет – это просто какой‑то кретин в пиджачной паре прокладывал себе путь в толпе. Коул уже собирался опять закрыть глаза, но вдруг взгляд его поймал это лицо. Голова женщины опять подскочила вверх, загораживая экран. Коул резко сел в постели и с силой вжал ее голову себе в промежность.