Если бы он сыграл «Размышление» из «Таис» или какую‑то другую, более известную вещь, около него собрался бы народ, как около меня.
– Невероятно! Значит, ты преуспел там, где виртуоз потерпел неудачу? И это в Испании, где самая классическая музыка – это «Пакито‑чоколатеро»!
– Если ты мне не веришь, посмотри на фотографию, которую сделал Дани моим мобильником.
Грегорио вытащил из кармана телефон и показал снимок, на котором был виден мальчик в окружении по меньшей мере тридцати человек.
– Погоди минутку. Твоим мобильником? Давно ли у тебя мобильник?
– В первый день нам удалось собрать шестьдесят семь евро. И мы вернулись в другой раз, и вот тогда у меня упала скрипка.
Пердомо чуть не расхохотался, но сдержался и напустил на себя серьезный вид.
– Все, что я вижу здесь, – это мальчик, но он очень далеко. Откуда мне знать, что это ты?
Грегорио заметно расстроился из‑за того, что отец не поверил в его успешное выступление:
– Папа, ну посмотри на одежду! Ты эту куртку, красную с белым, видел на мне сотни раз!
Увидев вполне ожидаемую реакцию мальчика, Пердомо дал волю веселью:
– Скажи, какую вещь ты выбрал, чтобы превзойти этого скрипача?
– Я вспомнил, как ты всегда говорил, что «Битлз» были как Шуберт двадцатого века. А поскольку у нас в гостиной стоят все твои диски, я их прослушивал, чтобы найти привязчивую мелодию.
– Уже за одно то, что выбрал «Битлз», ты заслуживаешь награды!
– Я играл «Восемь дней в неделю», очень живо.
В ответ Пердомо начал напевать песню, отбивая ритм ладонями: «Ain’t got nothin’ but love, babe, eight days a week».
Грегорио почувствовал себя неловко оттого, как мало изящества было в движениях отца:
– Довольно, папа.
Пердомо заверил мальчика, что на этой же неделе они решат вопрос со скрипкой, но сначала заставил его пообещать, что тот больше не станет демонстрировать свои музыкальные способности в метро.
– Несколько месяцев назад группа неонацистов убила мальчика в Легаспи. А кражи и нападения происходят каждый день.
– Но все время становится все больше камер, папа, – ответил ему сын. – И скоро начнут действовать патрули с собаками. Мне кажется, я в метро в большей безопасности, чем на улице.
– Тебе только тринадцать, Грегорио. Мальчик тринадцати лет в наше время не может чувствовать себя в безопасности нигде. Тем более со скрипкой, какую мы, возможно, тебе купим.
Мальчик пришел в восторг от мысли, что наконец станет обладателем хорошего инструмента. Пердомо не стал говорить, что теперь у него есть прекрасный повод позвонить Элене Кальдерон.
Результаты вскрытия тела Ане Ларрасабаль подтвердили первые предположения Пердомо, сделанные в тот вечер, когда он осматривал еще неостывшее тело скрипачки. Причиной смерти послужила церебральная аноксия, вызванная удушением с помощью предплечья, а токсикологические анализы не выявили ничего значимого. Однако изучение под микроскопом арабских букв, которые убийца написал кровью на груди жертвы, дало действительно интересные результаты, и криминалисты попросили инспектора зайти к ним, чтобы прокомментировать их ему лично.
– Как всем известно, – начал объяснять сотрудник отдела, вкладывая слайды размером со страницу в негатоскоп, – у арабов не только совершенно отличный от нашего алфавит, но они к тому же пишут справа налево. Это определяет общий характер письма и способ начертания каждой буквы. Всего существует восемнадцать основных форм букв, которые несколько варьируются в зависимости от того, связаны они с предыдущей буквой или последующей.