– И что тебе нравится играть вдвоем?
– Ты видел фильм «Хозяин морей»?
– Нет. Это о чем?
– Об одном корабле из британской армады, который преследует французских корсаров в эпоху Наполеона. Капитан судна, это Рассел Кроу, играет на скрипке, а корабельный врач, его друг, на виолончели, и они развлекаются вдвоем, играя квинтет Боккерини.
– Квинтет вдвоем? Как это может быть?
– Не знаю, но вот это мне нравится играть: «Квинтетино» Боккерини из «Хозяина морей».
Посомневавшись, стоит ли говорить, Пердомо все‑таки решился:
– Твоему отцу поручено поймать человека, убившего Ане.
– Отлично! – радостно воскликнул мальчик, словно ему сообщили, что его любимая команда заключила контракт с лучшим футболистом сезона.
– Это значит, мне придется общаться со множеством музыкантов, вот я и смогу спросить их, не может ли кто аккомпанировать тебе в твоем «квинтете на двоих».
– Но сначала ты должен посмотреть одну вещь, папа. И пообещай, что не будешь сердиться.
Серьезное лицо Грегорио казалось совсем взрослым. Пердомо представил себя директором банка, который собирается сообщить клиенту, что отказывается предоставить ему кредит.
– Я не могу ничего обещать. Могу только сказать, что бы ты мне ни показал, я буду сердиться гораздо меньше, чем ты на меня, когда я отказываюсь выполнять твои капризы.
Грегорио повел отца в свою спальню и, достав из футляра скрипку, продемонстрировал гриф инструмента, отклеившийся от корпуса в результате удара, который пришелся точно по колковой коробке.
Пердомо несколько секунд стоял с открытым ртом, не в состоянии сказать ни слова.
– Но что случилось? Ты использовал скрипку как спортивный молот? Вот почему я тебя не слышал в последнее время!
– Значит, ты не сердишься, что я уронил ее на пол?
– С каждым может случиться. Ну и я думаю, ты ждешь, что я отдам ее в ремонт, верно?
– Да, конечно, – сказал мальчик не очень уверенно. – Но должен тебе сказать, папа, это недешево.
– Пусть это тебя не беспокоит.
Видя, что сын хочет еще что‑то сказать, но не решается, Пердомо спросил:
– Скажи‑ка, а это не уловка, чтобы я купил тебе новую скрипку?
– Нет, папа.
– Тогда почему у меня странное ощущение, что ты рассказал мне об этой поломке не все?
– Это произошло в метро.
– Я говорил тебе, что не против, чтобы ты ездил в метро, во всяком случае, когда ты не один. С кем ты ехал?
– Ты не понял, папа. Я не ехал в метро. Я
– Кто?
– Скрипач‑виртуоз из Штатов. У него Страдивари. И он решил сыграть в метро в Вашингтоне, чтобы выяснить, сколько народу остановится его послушать. Он только что три дня подряд собирал полный концертный зал в Бостоне, несмотря на то что билеты стоили по сотне евро. Но в метро около него почти никто не остановился.
– А что был за спор? С кем ты спорил?
– С двумя приятелями из колледжа. Я говорил им, что причина, по которой люди не останавливались, не в том, что они не любят скрипку. Они не останавливались, потому что Джошуа Белл выбрал пьесу Баха, в которой нет ни ритма, ни мелодии, – «Чакону». Если бы он сыграл «Размышление» из «Таис» или какую‑то другую, более известную вещь, около него собрался бы народ, как около меня.