– А почему вы решили, что там что-то не так? – Теперь уже была очередь Томаса удивляться. Он слишком уважал генерала, чтобы вот так легко отмахнуться от его сомнений, даже если они на первый взгляд не имели под собой никаких оснований.
– Я достаточно часто бываю в Кью и хорошо представляю себе размеры заведения и то, сколько воспитанников оно может вместить. – Теперь отставной военный выглядел хмурым. – И совсем не понимаю, как они могут обеспечивать детей всем необходимым на те деньги, которые у них имеются. Мне казалось, что их… слишком мало, что ли. – Он слегка приподнял одно плечо. – И я совершенно не понимаю, почему они не просят об увеличении дотаций.
– Вы занимались этим один? – Питт подумал о других членах комитета из клуба «Джессоп». Невозможно было представить себе, как приют для сирот может быть связан с шантажом и смертями.
– Не совсем так, – как-то очень печально ответил генерал. – Я поднял этот вопрос на нашей общей встрече. Корнуоллис посчитал, что я ошибаюсь. Но ведь он привык к морской пище, а это не одно и то же. – Балантайн пожевал губами. – Она далека от идеала… особенно когда речь идет о детях. Мне показалось, что Каделл был единственным, кого это заинтересовало.
– Понятно, – ответил Томас и вдруг почувствовал колоссальное разочарование. Хотя на что он рассчитывал? Во всей этой истории не было и намека на мотив, достаточный для шантажа и убийства. – Благодарю вас, генерал, за то, что уделили мне время. Наверное, мне стоит забыть обо всем этом.
– Вы имеете в виду приют в Кью? – спросил Брэндон.
– Нет… не это. Я имею в виду возможную связь между приютом и попытками шантажа со стороны Каделла или его самоубийством. Даже если вы правы в отношении приюта, то мотивом это сложно назвать.
– А вы что, думали, это и есть мотив? – Было видно, что генерал искренне удивлен.
– Не знаю. Но это единственное, что объединяет всех вас, хотя сейчас я понимаю, что мы говорим о формальном членстве в комитете, а не об отношении к своим обязанностям.
– А что же случилось с настоящим Альбертом Коулом? – вспомнил вдруг Балантайн.
– Этого я не знаю. Мы будем продолжать искать его. – Питт протянул ему руку. – Спасибо вам. Надеюсь, что больше я вас не побеспокою.
Хозяин дома ответил Томасу теплым рукопожатием, но больше ничего не сказал.
На улице уже сгустились теплые сумерки. Полицейский отправился домой, однако ему никак не удавалось избавиться от простых и тривиальных вопросов, которые мучили его все последние дни и не давали почувствовать удовлетворение от выполненной работы.
На это Сэмюэль саркастически поинтересовался, зачем Томас мотался в Кью и какая связь может быть между приютом, который очень эффективно управляется, и всем тем что произошло.
Суперинтендант ничего не мог ответить на этот вопрос и велел помощнику заняться поисками. Сам же он занялся выяснением передвижений Каделла. Мог ли тот перевезти тело Слинсби из Шордича на Бедфорд-сквер сам, а если нет, что было наиболее вероятным, то кто ему в этом помог? Томас рассказал Телману о своем намерении посетить вдову Каделла и переговорить с его камердинером и кучером. Возможно, это даст хоть какие-то результаты.
Сэмюэль серьезно отнесся к приказу и, говоря откровенно, с удовольствием взялся за его исполнение. Он считал, что негоже заканчивать расследование дела самоубийством: слишком много вопросов в этом случае оставалось без ответа. Так они никогда не смогут узнать, что заставило такого человека, как Лео Каделл, рискнуть всем, что у него было, – а было у него совсем немало: богатство и счастье, которые Телману и не снились… Хотя последнее время инспектору тоже стало сниться счастье, и сама мысль об этом заставила его густо покраснеть.