Ноутбук стоял на столе, она ввела пароль и зашла на профиль Туне в «Фейсбуке». Там было много фотографий, в основном снимки природы и несколько фото ее кота. Ни одной ее фотографии, кроме аватарки, и ни одной с друзьями.
Среди друзей Туне на «Фейсбуке» Кайса узнала двух девочек, от которых Туне практически убегала в тот день, когда они встретились у школы. Их звали Лена и Ханна. У обеих были открытые профили, и она могла прочесть все их статусы. Они выложили ссылки на страницу розыска Туне в СМИ. «Нам не хватает Туне», – написали они с кучей сердечек.
Она пролистала страницу вниз и остановилась на фотографии с девочками из класса. Лицо Туне было перечеркнуто крестом.
Можно ли все же предполагать, что Туне покончила с собой? Дела у нее, должно быть, были ужасны.
Дождь барабанил по окну, ветер дул прямо в эту сторону дома. Вдруг Кайсе показалось, что она услышала другой звук, отличный от постоянного шлепанья о стену дома и скрип дерева. Это что, машина? Она встала, вошла в гостиную и выглянула в окно. Видимость была плохая, но место перед гаражом было освещено.
Что это было? Тень, словно кто-то прошел мимо уличного фонаря у входной двери. Кайса сошла вниз по лестнице, открыла дверь и выглянула на улицу. Когда фигура внезапно появилась из темноты, Кайса вздрогнула.
– О, привет! – сказал он. – Я вас напугал?
Это был Вегард Дьюпвик.
– Боже мой, вы на улице в такую погоду?
– Я переехал, – сказал он. – Было так много дел, что я не успел вам сообщить. Ну, знаете, с этой поисковой операцией и всем случившимся. Надеюсь, все в порядке?
Кайса улыбнулась и сказала, что все как договаривались, что он сам мог решать, когда флигель будет готов к заселению.
– Хотите чашечку чая? – спросила она. Он выглядел синим от холода. – Или, может быть, уже слишком поздно?
Вегард принял приглашение и вошел в дом.
Они сели на кухне, и он рассказал, что успел сделать во флигеле за последнее время.
Теперь оставались только мелочи. Он рассказал, что они с Анне-Гру были на встрече в молельном доме. Потом он проводил ее домой и пошел на пристань проверить яхту. К счастью, она была хорошо пришвартована.
– Надеюсь, ветер стихнет и я выйду в море и порыбачу, – сказал он.
– Что было на встрече в молельном доме вечером? – спросила Кайса.
– Молились за Туне, – ответил он. – Людям нужно утешение и силы, когда такое случается.
Кайса немного удивилась, что он активно участвовал в религиозной жизни.
– Как там Анне-Гру? – спросила она.
– Немного лучше. Но все еще очень тяжело. Потерять ребенка… – Он грустно посмотрел на нее. – Стыдно, что полиция не нашла виновного. Но чему поможет посадка кого-то в тюрьму? Анне-Гру никогда не вернет свою Пернилле. И неважно, какое наказание получит тот, кто сбежал с места преступления, справедливость никогда не будет восстановлена.
– Вы хорошо знаете Анне-Гру?
– Да, – просто ответил он, и Кайса больше не спрашивала. Может быть, они были в отношениях, но когда Анне-Гру заболела, все усложнилось, подумала она.
Они отпили немного чая, и Кайсе показалось, что ветер чуть стих. Вегард сказал, что ветер стихнет в течение ночи, но по прогнозу снова обещали снег.
– В школе вы упомянули, что делали ремонт дома у семьи Туне, – заметила она. – Вы ее знали?
– Да, я видел ее много раз. Она потрясающе играла на пианино, часами репетируя в подвале.
– Надежда найти ее в живых тает с каждым днем, – сказала Кайса. – Хуже всего мысль о том, что за этим может стоять кто-то, кого она знала, кто-то местный.
Вегард уставился в темноту за окном, между бровей у него пролегла глубокая морщина. Кайсе стало интересно, сколько ему может быть лет, наверное, около тридцати, плюс-минус.