– Ой, тогда мне надо бежать! Надо скрыться от гнева отца. Он будет страшно зол на меня. Отец слишком долго прожил с белыми, он перенял многое из их нравов. Стал трусливым и жалким!
Девчонка снова попыталась задать стрекача, и снова девушки ее не пустили.
– Я буду кричать! – предупредила их девушка. – Пустите!
– Кричи! На шум прибегут сторожа. А мы расскажем им про ту соломенную куклу, которую ты бросила в могилу. Уверена, они знают, как поступать с такими, как ты, оскверняющими могилы белых господ.
Девушка затихла. А Кира поспешила закрепить победу:
– И еще я уверена, что эта кукла имеет большое значение. И наверняка это что-то совсем нехорошее. Тебя за содеянное по головке не погладят.
– Что вы от меня хотите?
– Хотим поговорить с тобой. Объясни нам, что происходит.
– Где?
– В семье Якоба Крис, его брат и сестра попросили нас найти убийцу господина Якоба и его жены. Но мы в полной растерянности. Все вокруг говорят про господина Якоба только хорошее. Нам совершенно не за что зацепиться в нашем расследовании.
Негритяночка уставилась на подруг очень внимательно.
– Вы будете расследовать убийство этих двоих? Господина Якоба и его жены? Вы что, серьезно?
– Более чем. И ты должна нам помочь, а иначе мы расскажем про твою выходку… расскажем про нее Лимпо!
– О нет! – вскинулась девушка. – Не надо! Он меня никогда не простит!
– Хорошо. Мы ему ничего о тебе не скажем. Тогда ты в качестве благодарности расскажи нам все, что знаешь про господина Якоба и его семью.
– Ну… ладно.
Негритянка приняла какое-то решение. Во всяком случае, бежать она больше не пыталась. И так как разговаривать среди могил подругам показалось не самым удачным вариантом, они предложили выйти с кладбища и где-нибудь посидеть всем вместе.
Возле кладбища стояло несколько машин такси. Общественный транспорт в Кейптауне работал плоховато, и эта отрасль была отдана на откуп мелкой мафии, как белой, так и черной, которая упорно враждовала между собой, без конца деля маршруты в мелких, но кровопролитных драках.
Но подругам попался благообразный индус, с внушающей доверие чалмой и бородой. Он без проблем довез девушек до людной оживленной улицы, где и высадил всех троих у китайского кафе. Оказалось, что все, включая их самих и Замбию, хорошо относились к китайской кухне. Да и кому может не понравиться прозрачная рисовая вермишель, которую подают с разнообразными добавками – острыми, сладкими, кислыми или солеными, и все равно всегда она вкусная?
Так что три девушки заказали себе вермишель, по порции мяса, закуски и в довершение попросили принести бутылку местного вина из Констанции. Подругам уже довелось пробовать это вино в дегустационном зале, и они остались им вполне довольны. Оно отлично подходило к любой трапезе, пусть даже и китайской. Местное вино тут продавалось всюду, сортов и названий было в избытке.
– Мы сначала попробуем одно, потом другое, а потом выберем третье.
Итак, программа поминок господина Якоба в духе ЮАР была выработана. Пить водку по такой жаре не хотелось никому, а вот легкое и слегка терпкое вино вполне годилось.
– Ты зачем приходила домой к Крису?
– Я хотела поговорить с ним… Но отец меня не пустил к Крису.
– Отец? Так Лимпо – твой отец?
– Да.
Но подругам-то Лимпо сказал, что девушка – это всего лишь его дальняя родственница. Ага, понятно, он не хотел, чтобы подруги сочли, что у него есть так дурно воспитанная дочь. Ведь дочь, которая врывается в чужое жилище и устраивает там скандал, – это позор для отца. А дальняя родственница – это ничего. К ее воспитанию сам Лимпо прямого отношения не имеет, значит, и стыд за нее невелик.