И что же предприняла малютка Бет? Вошла в сговор со своим нищим братцем, который обрадовался возможности разбогатеть за счет сестры и ее мужа. И они вдвоем пристрелили господина Якоба? Вроде бы отличная версия, вполне психологически точная. Но вот беда, ни Бет, ни Томас не производили впечатления решительных и способных на отчаянные поступки людей.
– Они оба такие мямли… Бет еще ничего, а вот Томас… Честно, я не могу представить себе их в роли убийц!
И все же других версий у подруг не оставалось. Разве что… И, спровадив Верунчика в спальню под предлогом того, что она сильно устала, а в ее состоянии вредно утомляться, подруги уединились в своей ванной комнате, включили на всякий случай воду, и под звук льющейся из крана воды принялись обсуждать последнюю версию, которая у них оставалась.
– Если убийца Крис, то он должен был хотя бы ненадолго остаться на охоте в одиночестве.
– Это же касается и Томаса.
– С ним как раз необязательно. Томас мог быть лишь на подхвате у сестры. Раздобыл ей ружье, снабдил пулями, а потом Бет уже доделала остальное.
– Но она должна была затем передать ружье Томасу. Ружья-то ведь поблизости от места преступления так и не нашли.
– Да, верно. Тогда вернемся к нашим баранам, то есть к Крису и Томасу. Надо узнать, расставались ли они на охоте. И если да, значит, один из них и есть преступник!
– А если нет?
– Быть такого не может! – уверенно произнесла Кира. – Это мы с тобой паиньками сидели в шалаше. А остальные носились по саванне, словно муравьи во время пожара. Туда-сюда, туда-сюда!
И теперь подругам требовалось восстановить цепь событий. Они должны были понять, кто из участников охоты и в какой момент находился поблизости от господина Якоба, чтобы всадить в него пулю. Для этого они отправились к Крису, который вернулся домой и теперь о чем-то разговаривал с Лимпо на кухне.
Лимпо выглядел очень взволнованным. Он что-то говорил Крису, словно пытаясь убедить того в чем-то, во что сам не слишком верил.
– Можно тебя на минуточку, – поманила парня Кира. – Нам надо поговорить с тобой о Томасе.
– О ком? А-а-а… Понял.
На лице Криса явственно отразилось недоумение. Однако он кивнул Лимпо, который продолжал смотреть на него с отеческой тревогой, и вышел вместе с подругами.
– О чем вы хотели меня спросить? Сразу предупреждаю, что с этим слизняком я очень мало знаком.
– Как же так? Но ведь он брат твоей мачехи!
– Ну и что? Я и со своей мачехой не очень-то хорошо знаком.
– Почему?
– Она такая гадина!
– Гадина?
– Вечно во все вмешивалась. Попросишь у отца немного денег, она сразу в крик! Верещала так, словно мы с Петресом и Пэм хотели ее лично ограбить. А ведь у самой ни гроша. И деньги мы просили не у нее, а у нашего отца.
Значит, взрослые детки продолжали тянуть из престарелого родителя деньги. А расчетливой Беатрис это страшно не нравилось.
– Но отец все же давал вам деньги?
– Конечно! – самодовольно хмыкнул Крис. – Ведь мы же его дети!
Не в этом ли крылась причина убийства господина Якоба? А что, если Беатрис решила, что старый муж скоро спустит на своих детей все свое состояние, и решила радикально перекрыть финансовый краник для своих пасынков и падчерицы?
– Значит, ты не слишком хорошо знаешь свою мачеху?
– Так получилось. Мы с ней никогда не жили под одной крышей. Когда мой отец женился на ней, я уже жил в этом доме. У нас не было поводов для более близкого и тесного общения.
– Но хоть что-то ты про нее и ее брата знаешь?
– Они из небогатой семьи.