А вот Фредрик – нет. Он понимал. Он играл в эти игры. Всегда играл, как подозревал Симон. Он был вроде Кари: слишком хорошо образован, слишком амбициозен, к тому же хорошо знал свою выгоду. Поэтому они не смогли удержать его.
– Бывает, скучаю по коллегам и по напряжению, – соврал Фредрик. – А вот по инертности и бюрократии – нет. Может, ты ушел по тем же причинам?
Он слишком быстро поднес стакан к губам, и Симон не успел прочитать выражение его лица: действительно ли он ничего не знает или просто делает вид. Вообще-то, скандал из-за Симона разразился сразу после того, как Фредрик сообщил о своем переходе на работу к человеку, которого многие в отделе считали врагом и по делу которого Фредрик даже был одним из следователей. Но вполне возможно, что он больше не общался ни с кем из полицейских.
– Вроде того, – ответил Симон.
– Убийство – дело гораздо более конкретное, – произнес Фредрик, украдкой бросая взгляд на часы.
– Кстати, насчет гораздо более конкретного дела, – сказал Симон. – Я хотел поговорить с тобой, потому что мне нужен заем. Деньги требуются моей жене для операции на глазах. Эльсе, помнишь ее?
Симон подождал, пока его собеседник дожует.
– Прости, Симон, мы помещаем деньги клиентов только в собственный капитал или обеспеченные государством облигации и не даем в долг частным лицам.
– Я знаю, но я спрашиваю тебя, потому что мне нечего предоставить в залог, если идти официальным путем.
Фредрик аккуратно вытер уголки губ и положил салфетку на блюдце.
– Мне очень жаль, что я не могу помочь тебе. Операция на глазах? Кажется, дело серьезное.
Подошедший официант взял тарелку Фредрика и заметил, что Симон не притронулся к своей еде. Он вопросительно посмотрел на него. Симон подал знак, что тарелку можно убирать.
– Тебе не понравилось? – спросил Фредрик и попросил счет, произнеся пару слов, видимо по-японски.
– Не знаю, но обычно я скептически отношусь к беспозвоночным животным. Они слишком легко проскальзывают, если ты понимаешь, о чем я. Я не расточителен, но мне показалось, что животное на моей тарелке было живым, и я понадеялся, что смогу продлить ему жизнь, если оно окажется в канализации.
Фредрик преувеличенно добродушно посмеялся над шуткой. Возможно, он испытывал облегчение оттого, что другая часть разговора уже закончилась. Он схватил счет, как только его принесли.
– Позволь мне… – начал Симон, но Фредрик уже вставил свою карту в платежный терминал, принесенный официантом, и быстро нажал кнопки.
– Приятно было снова встретиться, и жаль, что я не могу тебе помочь, – сказал Фредрик, когда официант удалился, и Симон догадался, что Фредрик уже приподнялся со стула.
– Ты читал вчера об убийстве Иверсен?
– Да, господь всемогущий! – Фредрик покачал головой, снял солнцезащитные очки и протер глаза. – Ивер Иверсен – наш клиент. Это трагедия.
– Да, он был твоим клиентом, еще когда ты работал в Экокриме.
– Что, прости?
– Я хотел сказать, подозреваемым. Жаль, что все вы, образованные, ушли. Если бы вы были с нами, может быть, нам удалось бы провести завершающий этап. Сфере недвижимости требовалась чистка. Ты не помнишь, что мы все были единодушны в этом, Фредрик?
Фредрик снова надел очки:
– Когда ставишь перед собой такие великие цели, как ты, Симон, то всегда вступаешь в игру.
Симон кивнул. Значит, Фредрик все-таки знал, почему Симону пришлось уйти из отдела.
– Кстати, об игре, – начал Симон. – Я был просто не очень умным полицейским без экономического образования, но, когда я изучал бухгалтерию Иверсена, я всегда размышлял о том, как его компании удается оставаться на плаву.