– А ты веди себя как взрослая, и я от тебя отстану. О чем ты сейчас думаешь?
Стоун посмотрела, как он откусил хрустящий кусочек багета, и сделала то же самое. Ее всегда удивляла их дружба. Она напоминала эластичный пояс, который иногда натягивался до предела, а потом – бац! – и возвращался в свое первоначальное положение.
– Меня почему-то крутит по поводу дела Руфи Уиллис.
– Правда? Это что, что-то личное, шеф?
– Это еще почему?
– Элементарно: времени с Александрой Торн ты провела совсем немного, но сразу же ее невзлюбила. Так что, это твоя личная нелюбовь к ней?
Ким уже несколько раз задавала себе тот же самый вопрос. Брайант ошибался только в одном. Нельзя было сказать, что она не любит психолога. Она не испытывала к ней вообще никаких чувств.
– Мое шестое чувство никак не успокоится.
– Обычно я отношусь к твоему шестому чувству с большим уважением, но мне кажется, что на этот раз ты тянешь «пустышку».
Стоун открыла было рот, но решила промолчать. Она откусила кусок багета, а Брайант положил свой на тарелку.
– Шеф, я просто умираю от любопытства – это что, собачий волос на твоей куртке или как?
Разговор был закончен, и Ким знала, что, если она хочет углубиться в то, что не давало ей покоя в докторе Торн, придется ей сделать это в одиночестве.
– Образец спермы и волос отправлены на экспертизу. Ожидаем результаты.
Ким кивнула. Неплохо, но понадобится только тогда, когда у них появится подозреваемый.
– Мне удалось переговорить почти со всеми его сослуживцами. Не могу только застать его непосредственного руководителя. Последнее место работы Данна – магазин запчастей в Киддерминстере. Я был там дважды, но этого парня просто невозможно застать!
– Запиши, – повернулась Стоун к Брайанту.
– Переговорил с членами его семьи и почти со всеми членами семьи Венди Данн, – продолжил Доусон. – Ничего, кроме отвращения к Леонарду Данну. Ее брат ведет себя очень настороженно и не позволил мне зайти в дом. Но на пороге высказал мне все, что о нем думает.
Ким вновь повернулась к Брайанту. Тот опять записал.
– Сосредоточься на соседях, Кев. Я хочу знать все о тех, кто посещал этот дом. Найди местного энтузиаста-соглядатая и попей с ним чайку… Стейси?
– Никаких новых сообщений на «Фейсбуке» с момента ареста. Еще девятнадцать человек вычеркнули его из списка друзей и заблокировали его аккаунт. Я еще раз просмотрю тех, кто остался, – может быть, разыщу что-нибудь.
Краем глаза Ким заметила, что Доусон достал из кармана телефон и отвернулся.
Брайант тут же громко закашлялся, а Стейси ударила ногой по деревянной перегородке между столом Доусона и своим.
Ким подняла руку, призывая их к тишине, а затем скрестила руки на груди и… стала ждать.
Тишина висела в комнате почти целую минуту, прежде чем детектив обернулся к своим коллегам.
– Ты сейчас с нами, Доусон? – спросила Стоун.
Под взглядом шести ничего не выражающих глаз Кевин мгновенно покраснел.
– Прошу прощения, командир, это мой тесть. Он…
– Заткнись, Кев. И прекрати делать из себя дурака! Следующий наш разговор будет совсем другим. Больше я предупреждать не стану. Это понятно?
Он кивнул и уставился прямо перед собой.
– Хорошо. Тогда все за работу.
Первым из комнаты выскочил Доусон.
Ким осталась сидеть где сидела и бросила ключи от машины Брайанту.
Вот как, подумал он про себя. Это значит: «Тебе пора убираться, старина!»
Стоун улыбнулась, увидев, что он направляется к двери.