НА ОГОРОДЕ
Солнце прогрело землю и позвало людей на поля и огороды. «Пойдем, я научу тебя делать грядки и сажать овощи» – позвала меня бабушка субботним вечером. Мы вскопали две полоски земли и принялись высаживать маленькие луковицы в рыхлую землю.
– Реже сажай, – объясняет бабушка, – растению простору хочется. Да и полоть легче будет. Ох, как спина у меня болит! Хорошо, что помощница появилась.
– А Коля? – заикнулась было я.
– Он еще маленький, – поспешно объяснила бабушка.
«Какой же маленький? Первый класс заканчивает. Я еще до школы умела полоть», – подумала я, но ничего не сказала.
– Клара в детстве хорошей помощницей была. Ох, намаялись мы с ней! Под огороды давали лесные участки. Все жилушки повытягивали, пока пни корчевали да каменья перетаскивали. А тут землица чистая, жирная как творожок мартовский или молозево. – с улыбкой добавила бабушка.
– Что такое молозево?
– Первое молоко, которое появляется у коровы после отела. Самое жирное и витаминное. Я же давала тебе, когда Марта появилась.
– Не помню, – произнесла я отстранено.
Сажаем лук, а я думаю: «Вот уже четыре месяца я здесь. Странно живу. Не живая я какая-то. Может болезнь есть такая – безразличие к жизни? Дома вслух говорю очень мало и коротко. Трудно мне слова произносить, вроде как язык не слушается…».
Бабушка набрала горсть земли, растерла между ладонями, понюхала и сказала:
– Через пару дней чернушку сеять будем.
– Что такое чернушка?
– Лук-севок. Семена у него как черная крупа. Учись. На земле живем.
Я молчу. Надо так надо. На свежевскопанную землю опустилась оранжевая бабочка. Веселые морщинки на лице у бабушки встрепенулись:
– Красота какая, Господи!
Я увидела на меже отцветающие ранние одуванчики. Их венчики, словно нимбы святых. Сорвала один. Подула на него. Теперь он похож на лысого деда с белой окладистой бородой. Грачи и какие-то серенькие птички по-хозяйски расхаживают по огороду, червячков выискивают. Не боятся, у самых ног крутятся. Я вдыхаю весенний воздух и думаю о том, чего нельзя увидеть, но можно представить или почувствовать.
На соседнем огороде возится бабушка Матвеевна. Тоже лук сажает. Внучек лет пяти крутится возле нее:
– Ба, а ба! У тебя рот как у акулы, когда снизу смотрю, – говорит он, разглядывая бабусю, будто впервой.
– Ах ты, постреленок! – сердится соседка и тут же смеется. – Малец, что с него возьмешь!
– Тундра не электрифицированная! – сердится на кого-то из своих домочадцев всегда хмурый озабоченный сосед, который живет справа от нас.
Он постоянно ругается с женой. Что бы она ни предложила, у него на все один ответ – нет.
– Привычка противоречить – болезнь ума, – шепчет бабушка.
– А привычка молчать – признак тупости? – спрашиваю я.
Не скажи! Умно промолчать тоже надо уметь, – улыбается она.
Я тоже силюсь улыбнуться. Не получается. Мешает что-то внутри меня.
– Еще поработаем? Спина болит? – интересуется бабушка.
– Не болит, – отвечаю я.
– Перевыполним план?
– Да, – отзываюсь я.
ПАМЯТНИК
Сегодня пасха и я могу гулять хоть полдня. Иду по улице в любимом белом штапельном платье с голубым воротничком и такими же рукавчиками. Его покупал мне папа Яша. Через дорогу, напротив нашей хаты, расположен четырехярусный памятник, построенный из огромных розово-бежевых гранитных плит. Бережно подворачиваю подол платья и залезаю на него. Сижу на самой верхней маленькой площадке, подставляю лицо теплым лучам и представляю себя на вершине горы. Я видела меловые горы, когда ехала в поезде во второй детдом. Они мне понравились. Витек сказал тогда: «Горы похожи на слоистый мармелад». А мне в них почудилась сказка с добрыми волшебниками, которые обязательно должны жить в таком красивом месте.