Если душа твоя беспокоится, то можешь потом принести очень маленький дешевый подарок: ситцевый платочек или что-либо из еды. Домой Нина шла без крика, хотя на улице было темно. К тому же сильный ветер трещал ветвями деревьев и стонал между холмами и низинами парка. Вечером следующего дня Нина подошла к маме и напомнила: «Нам к бабушке надо. Не опоздаем?»В этот раз у бабушки она вела себя как хозяйка. Села на табурет, посадилана колени Пушка, и стала рассказывать ему стихи. После лечения Нина в благодарность спела для «доктора» песенку. А бабушка успокоила тетю Лену:
– Ну, раз вы не можете третий раз придти ко мне домой, то я завтра на вечерней зорьке заочно о ней помолюсь. Конечно, лучше бы придти еще раз. Но девочка уже здорова. Думаю, все у нее будет хорошо.
Тетя Лена положила на стол ситцевый, с голубыми цветочками платочек, низко поклонилась«бабушке» и вышла. Нина, напевая любимую песенку, вприпрыжку бежала домой. Я еле успевала за нею.
ПРОЗРЕНИЕ
Сегодня в коридоре меня остановила библиотекарь: худенькая, неприметная, прохладно вежливая женщина неопределенного возраста с вечно недовольным лицом. Ребята говорили, что она завистливая, потому что ей не повезло в жизни.
– Слышала, что ты читаешь очень хорошо, а почему в библиотеку не записываешься? – спросила Валентина Николаевна строго.
– Не знаю, – безразличным тоном ответила я, намереваясь поскорее убежать на улицу.
– Ты из какого класса?
– Из 2-го А.
– Какие отметки у тебя по чтению?
– Тройки.
– Почему?
– Мне подружка объяснила, что я неправильно веду себя.
– В чем?
– На первом уроке я сказала учительнице, что она злая.
– Какую художественную книжку ты читала недавно?
– Никакую. Перед первым классом прочитала «Тимур и его команда».
– Понравилась?
– Да.
– А что конкретно?
– У ребят жизнь была легкая, как игра. На самом деле такого не бывает. В жизнибольше грустногои скучного. Но я грустные книжки тоже люблю.
– Какие, например?
– «Дети подземелья».
– Иди за мной. Запишу тебя.
Получив тоненькую книжку под названием «Слепой музыкант», я бросилась к двери.
– Вернись. Аккуратно положи книжку в портфель. Фамилию писателя запомни. Ясно? Иди, –сказала библиотекарь, провожая меня строгим взглядом.
Квартира была на замке. Я решила почитать на лавочке возле дома.
С первых строчек спокойное повествование поглотило меня, и я от-ключилась от происходящего вокруг. Читала про себя, ноу меня создава-лось впечатление, что я нахожусь в мире удивительной музыки. Узнав, что мальчик от рождения слепой, залилась слезами. На меня текли реки его пе-чали и страданий. Музыка в голове нарастала, меняя окраску в зависимости от происходящих событий. А когда молодой паныч заиграл на рояле, и малиновые звуки наполнили меня до краев, я вдруг почувствовала мощный, прилив радости. Будто вокруг все озарилось яркимсветом. Я вскочила и восторженно, не обращаясь ни к кому, закричала в полный голос:
– Он прозрел, прозрел, прозрел!
Я не заметила, что мой дед давно стоит перед лавочкой, и испуганно наблюдет за мной. Посмотрев обложку книги, он спокойно объяснил:
– Мальчик не видит как мы, но музыка открыла ему свой яркий, глубокий, прекрасный мир. Многие зрячие не могут ощутить и десятой доли того, что чувствовал этот несчастный. В этом он счастливее тех, кто бездарно, как кроты, проживают свои жизни.
– Нет, нет! Вы не правы. Музыка на него так подействовала, что в голове у него случилось что-то такое, что «включило» ему зрение. Даже мне все вокруг показалось ярче и светлее потому, что я услышала музыку, которую он играл. Меня никто не переубедит! Он на самом деле прозрел!
Я захлебывалась слезами счастья.
Зашли в квартиру.
– Мама Оля, мальчик прозрел, вы понимаете?! – закричала я с порога.
Она глянула на меня недовольно. Я не обиделась и закружила деда. Он улыбался и не сопротивлялся.