Я уже почти все подмела, и тут в гостиную вернулся Джек, сел на софу и включил телевизор. Пил он что‑то розовое, пенящееся и ворчал себе под нос:
– Ублюдки, всего вам доброго… Лысый ублюдок…
Кто такой этот «лысый ублюдок», я не сразу поняла, только когда на пороге появилась мрачная фигура с редким пушком на макушке, стало ясно, что вот теперь‑то я увижу настоящий спектакль.
– Мария, ты не откроешь, а? – попросил Джек.
Я подошла к двери, открыла, и мимо, слегка отодвинув меня, протиснулся человек.
– Меня ждут, – сообщил он.
Джек поглядел в нашу сторону, но, как мне показалось, совсем не обрадовался.
– Привет, Джек, как делишки? Как проводишь отпуск? – сказал человек.
– Боб, Боб, Боб, совсем затрахал меня этот отпуск, старина.
Боб сел в кресло напротив Джека:
– У тебя расстроенный вид. В чем дело?
– Ох, Полу сегодня с утра позвонил Билл Гейс. «Фокус» тянет с началом съемок. То есть уже сейчас ясно, что весной они не начнутся. Самое раннее – осенью. Я не понимаю, что там, на хрен, вообще творится.
– О каком фильме речь?
– Фильм один, «Орудийный металл». Господи, я все свои яйца сложил в этот «Титаник». Было у меня несколько предложений – отказался. В Лос‑Анджелесе через две недели должны были начаться репетиции. И разумеется, Гринграсс на Фудзи или где‑то еще, короче говоря, недоступен.
Боб кивал:
– А что Пол?
– Считает, что надежда есть. Пытается хоть что‑то разузнать. Говорю тебе, этот гребаный проект с самого начала был обречен на неудачу. Ты бы знал, через что мне пришлось пройти! Ты понятия не имеешь. Перекроили характеры героев. Изменили образы. Похоронили изначальную концепцию фильма в духе видеоигры. Теперь по сюжету британец девятнадцатого века оказывается в будущем.
– Звучит многообещающе.
– Точно. Изначально, то есть около миллиона лет назад, это задумывалось как фильм для Джуда Лоу, мать его…
– Это все из‑за забастовки сценаристов? Этим ублюдкам еще везет, что мы пускаем их в здание. В былые времена их бы всех просто поувольняли.
– Нет. С ними это никак не связано, тут что‑то другое, но что, я не понимаю.
Боб ободряюще рассмеялся.
– Так чего ты в таком случае напрягаешься? Ведь пока ничего не известно, – успокоил он.
– Да мне и не надо знать. Я обречен, старина. Я ведь мог получить роль Колина Фаррела в «Особом мнении». Чуть‑чуть не получил… Господи, такие фильмы делают актера звездой! Мы с Крузом… Нет, серьезно! Не то, что «Вот ваш кофе, сэр» в «Миссии‑три». Мы могли бы подружиться. Господи, я бы даже сайентологом сделался, как он… – заверил Джек.
– Тебе бы посмотреть ту запись на ю‑тьюбе, ты совсем псих, можно справочку получать, – сказал Боб, хихикая.
– Да пусть хоть псих, лишь бы разбогатеть, как Круз. В Голливуде психи – третья по численности категория после голубых и евреев. Не хотел обидеть, Боб.
Боб только улыбнулся:
– Какие обиды! Я и не такое слыхал. Я ведь еще с Сэмом Пекинпой работал, пока ты в школу ходил. Знаешь такого режиссера? За крутой характер его прозвали «Кровавый Сэм».
– Как не знать. Над каким фильмом?
Боб покачал головой и ответил вопросом на вопрос:
– Сказать, почему я купил здесь дом? Чтобы быть подальше от профессиональных разговоров и прочего дерьма.
– Извини, да, я ведь тоже. Да, ты прав. Давай сменим тему. Ты когда приехал?
– Вчера вечером.
– Из Лос‑Анджелеса?
Боб взглянул на меня и обратился к Джеку:
– Ей можно доверять?
Джек усмехнулся, объясняя:
– Это Мария.