– Чтобы лица перед глазами стояли. Чтобы безо всяких шпаргалок сразу могли определить, кто у нас тут на поле свой, кто чужой.
Заместители пристально нас рассматривали. Крофорд мне подмигнул.
Да. Смотри твердо. Понимаешь, что сейчас видишь? Спроси своего начальника, он видел то же самое.
– Внимательно смотрели, ребята? – осведомился шериф.
Все кивнули.
– Хорошо, тогда за работу.
Полицейские расходятся. Бригс улыбается, но сразу мрачнеет, заметив рядом с мусорным бачком ничего не подозревающий картонный стаканчик с эмблемой «Старбакс». Шериф наклоняется, поднимает его с безупречно чистого пола, выложенного керамической плиткой, сминает в кулаке, швыряет в бачок и качает головой.
– Ах да, последний штрих, – спохватывается он, фотографирует нас цифровой камерой и выводит на улицу к «кадиллаку». Солнце успело уйти за горы. Я замечаю, что уличные фонари на Пёрл‑стрит, как и в старой Гаване, украшены кованым железом. Здесь они новехонькие, под старину.
– Как вам мое управление? – спрашивает Бригс.
– Очень красиво у вас.
– Я им горжусь. Специальные облигации выпустили, чтобы его построить. Надеюсь, внутри вы больше не окажетесь.
– Si, señor.
Едем обратно по Пёрл‑стрит. «Гермес», «Брукс Бразерс», «Кальвин Кляйн», опять «Версаче». Постоянно работающий центр сайентологии, рядом стоит гольф‑карт. Маленькие собачки, несколько мужчин, но на улице по‑прежнему в основном женщины. Женщины‑жерди, женщины‑ершики. Женщины с огромными головами на худых телах. В Гаване я приняла бы их за проституток‑трансвеститов. Но в Фэрвью это суперблондинки и жены с деньгами, достающиеся мужу как трофей. Там и сям видны темнокожие мужчины, опорожняющие мусорные бачки или очень молодые девушки, явно иностранки, с детскими колясками. Вот темнокожий мужчина выходит на проезжую часть, ступает в водосточный желоб, уступая дорогу белым высоким дамам, – они идут, не сворачивая, разговаривают по сотовым телефонам. Куба – не рай для представителей расовых меньшинств, в коммунистической партии всего один процент чернокожих, тогда как в тюрьмах – восемьдесят, но при всем при этом я никогда ничего подобного не видела.
От этого настроение у меня улучшается.
Улучшается, потому что мне понадобится злоба, чтобы воплотить в жизнь задуманное.
– Так, дел много, следующая остановка гора Потная Спина, – сообщает Бригс.
«Кадиллак» поворачивает у светофора налево. Едем от центра города минут пять. Деревьев становится больше, дорога сужается. Останавливаемся у двухэтажного здания цвета дерьма недалеко от крупной автострады. Огромный мужчина с косматой седеющей шевелюрой и черной бородой машет шерифу рукой. Машина въезжает на стоянку. Бригс включает в машине два противоугонных устройства, в это время бородатый плюхается на переднее пассажирское сиденье.
– Поезжай, – говорит он.
– Что?
– Поезжай, да побыстрее!
– В чем дело? – спрашивает шериф.
– СИН.
– Облава Службы иммиграции? Господи!
– Да уж, хорошо еще, что они сейчас пожаловали. Все на работе.
– Тебя предупредили?
– Нет, черт возьми! Просто повезло. Ты радио слушал? В Денвере облавы, в Вейле, Боулдере, Ороре и Спрингсе.
Бригс быстро выезжает со стоянки и сворачивает на шоссе.
– Куда? – спрашивает он.
– Да все равно, главное – отсюда. Они скоро уберутся. Двое из СИН и парочка из ФБР в поддержку. Уроды! Забрали трех моих девочек и парнишку из Кабо. Бог даст, на стройку не поедут.
Бригс кивает на нас:
– У меня как раз для тебя двое на замену, Эстебан.