Она даже начала вести дневник, где старательно описывала мельчайшие повседневные события, чтобы не пропустить начало этого увлекательного романа… Теперь ее поклонники окончательно отошли на второй план, а на первом месте сверкала и переливалась всеми оттенками радуги Мечта о Любви. Слова гадалки о том, что она не сможет выйти замуж за возлюбленного и не будет счастлива как-то не доходили до сознания Джоан. Ведь любовь, самое главное в жизни каждой женщины, ей, можно сказать, была гарантирована.
Джоан выпрыгнула из автобуса и заспешила к распахнутым, украшенным цветами воротам, за которыми раскинулись ярмарочные павильоны. Через минуту она смешалась с шумной толпой. Они договорились встретиться с Фанни и их общей подругой Алисой у цветочного павильона, но Джоан не спешила присоединиться к девушкам. Ей хотелось сначала посмотреть, приехала ли в этом году на ярмарку таинственная Элизабет Эллис? Может быть, снова зайти к ней и сказать, что обещанная любовь до сих пор не встретилась…
— Вы не скажете, в вашем городе есть какой-нибудь антикварный магазин или хотя бы лавочка, где продают старинные предметы?
От неожиданности Джоан слегка вздрогнула и подняла голову. На нее смотрели внимательные мужские глаза. Она замерла. Еще молодой мужчина — ему явно меньше тридцати, среднего роста, подтянутый, плечи скорее изящные, чем широкие, в правильных чертах лица что-то необыкновенно утонченное… Он настолько отличался от остальных знакомых мужчин, что показался Джоан пришельцем с другой планеты. Она молча смотрела на него, не в силах оторвать взгляд.
Незнакомец немного приподнял темные изогнутые брови, и она поняла, что он ждет ответа на свой вопрос.
— Конечно, у нас есть антикварный магазин, наш городок вовсе не такая дыра, как считают большинство приезжих, — произнесли губы Джоан, в то время как ее глаза наполнились янтарным блеском и начали свой собственный, совсем особенный диалог с его глазами.
— Вы не могли бы проводить меня, я здесь первый раз и боюсь заблудиться, — попросил он и добавил неуверенно: — Если, разумеется, у вас есть на это время.
— Я с удовольствием вас провожу, я сегодня совсем свободна. — Джоан засмеялась, сама не зная чему. — Только это на другом конце города.
— Тогда я буду счастлив, если вы согласитесь стать моим гидом и заодно познакомите меня с вашим городом… Кстати, меня зовут Эндрю Гибсон.
— А меня Джоан Ардли.
И они рука об руку пошли по залитой ярким солнцем улице… Позднее Джоан пыталась припомнить их разговор, но не могла, видимо губы произносили что-то совсем незначительное, но зато глаза ее говорили: «Неужели это Ты? Да, я в этом не сомневаюсь. Это о Тебе я мечтала, Тебя видела во сне, Тебя я ни с кем не спутаю…»
Она действительно влюбилась в него с первого взгляда и поняла это сразу. Они еще не успели ничего рассказать о себе друг другу, а она буквально готова была идти за ним на край света. Как часто она встречала это фразу в романах, и какой банальной она казалась всегда! Но сейчас Джоан открывала для себя вечную новизну банальных истин.
А его глаза… В них она ясно читала восхищение и еще другое чувство, суть которого более опытная женщина угадала бы сразу.
После антикварного магазина, где Эндрю купил старинную медную кастрюльку, вполне естественно было бы пожелать друг другу счастливого пути и разойтись. Но ни одному из них это не пришло в голову. Они бродили по городу, сидели в кафе, и разговаривали.
Он рассказал ей о себе. То, что у Эндрю есть невеста и, вернувшись в родной Спрингфилд, он собирается сочетаться с ней браком, Джоан узнала едва не в первые минуты знакомства. Но как ни странно, это известие не вызвало в ней никаких эмоций. Его невеста, его властный отец, его фабрика — все это существовало где-то в другом измерении и никак не было связано с чудесными мгновеньями, которые переживала Джоан и которые принадлежали только им двоим и больше никому на свете. Такие понятия, как время, расстояние и проза жизни потеряли свое значение. Голова у Джоан слегка кружилась, на сердце было до того легко, что она временами опускала взгляд на свои туфельки, чтобы проверить, все ли еще они касаются земли — когда она смотрела в его глаза, ей представлялось, будто она медленно парит в воздухе.
Постепенно ей становилось все более ясно, что ее сердце всегда будет принадлежать этому человеку, где бы и с кем бы он ни был. Он получил над ней полную власть, и это наполняло Джоан счастьем. Она знала, что сделает все, о чем он ни попросит.
Оказалось, что в их вкусах много общего. И Джоан, и Эндрю, оба любили яблоки, сильный ветер, праздничную толпу, запах корицы, старину. Оба предпочитали ходить пешком, чем ездить в автомобиле. Он успел побывать в разных странах, и Джоан с увлечением впитывала его впечатления. И ей отчетливо представилось — она в белом платье стоит рядом с Эндрю на палубе корабля, который плывет по безбрежному морю, но куда — неизвестно, впереди все скрыто туманом.
Потом он попросил ее проводить его до гостиницы, и они договорились завтра встретиться, он обещал зайти за ней в цветочный магазин. Так он заходил за ней каждый день, а в следующее воскресенье, в тихой березовой роще, на закате Джоан отдала своему возлюбленному не только душу, но и тело.
Эндрю Гибсон всегда считал себя порядочным человеком. В Орегоне его ждала невеста, милая девушка, дочь делового партнера его отца, с которой он по возвращении должен был сочетаться браком. Он не питал к невесте глубоких чувств, просто тридцатилетний Эндрю согласился с выбором отца, потому что с детства привык во всем с ним соглашаться. А отец решил, что сыну пришла пора обзавестись семьей.