Легкомысленная и взбалмошная Мелисса решила, что ничего не случится, если сестра-близнец, нежная и добросердечная Розмари, заменит ее и на время притворится матерью собственного племянника и женой человека, которого никогда не видела. Она никак не предполагала, что задуманный ею розыгрыш изменит судьбу не только Розмари, по и Франклина, который уже не надеялся найти свое счастье.
Марта Поттерс
Притворщица
1
Розмари поднималась в детскую следом за Франклином, который нес Дени. На отцовских руках мальчик задремал.
Франклин положил малыша в новую кроватку и подоткнул одеяло. Улыбаясь спящему человечку, он нежно поцеловал сына в лоб.
- Спокойной ночи, парень.
Розмари поменялась с мужем местами и, бережно откинув прядь со лба Дени, поцеловала в розовую, пухлую щечку.
- Спокойной ночи, малыш. Спи крепко. Мы тебя любим.
Вслед за Франклином она прошла по коридору в их спальню.
- Дорогой, во сколько Лорин и Патрик за нами заедут? - спросила Розмари, приближаясь к туалетному столику.
- Где-то через час. А что?
Розмари обернулась, и на лице ее заиграла лукавая улыбка.
- А няня не появится здесь еще минут сорок, верно?
Франклин нахмурился, не понимая, к чему ведет этот разговор.
- Думаю, так, - осторожно произнес он.
- Замечательно. Тогда у меня есть еще время… - начала Розмари и, не договорив, с таинственным видом замолкла.
- Время - на что? - все более и более недоумевал Франклин.
- Время на то, чтобы преподнести тебе подарок, - ответила она, наблюдая за тем, как муж приближается к ней с сосредоточенным выражением на лице.
- Какой подарок? Сегодня же не день моего рождения. - Франклин притянул жену к себе и поцеловал в шею там, где под тонкой кожей билась жилка. - Какой подарок? - снова прошептал он ей на ухо, и горячее дыхание мужа заставило Розмари теснее прильнуть к нему.
- У нас будет ребенок.
Франклин замер и откинул голову, чтобы заглянуть ей в глаза. Его рот открывался и закрывался, не издавая ни единого звука.
Розмари улыбнулась и кивнула.
- У нас будет ребенок. У Дени родится братик или сестренка. Ты снова станешь отцом. Мы будем родителями…
Он поцелуем прервал ее слова. И поцелуй этот был так нежен, так полон любви и ласки, что сердце ее дрогнуло.
- Когда ты узнала об этом?
- Сегодня утром, - ответила она, чувствуя себя самой счастливой женщиной на свете.
- А нам правда нужно куда-то ехать вечером? - спросил Франклин перед тем, как язык его скользнул по ее ушной раковине. - Может, нам остаться дома… и отпраздновать?
Розмари мягко засмеялась.
- Не возражаю. Тогда позвони Лорин. Франклин нахмурился, что-то прикидывая в уме.
- Сколько, ты говорила, у нас времени? - поинтересовался он.
- Вся жизнь, - ответила Розмари.
- Да, вся жизнь, - подтвердил он и подумал: "А ведь некогда я считал, что опоздал".
Он опоздал. Чуть ли не десять минут не переставая стучал он в дверь дома - и никакого результата. Улизнула. Исчезла во второй раз и забрала с собой ребенка. Его ребенка!
Садясь обратно в машину, Франклин Кэдлер выругался. В нем вскипели привычные разочарование и гнев, и он ударил руками по рулю. Ведь он же был почти у цели! Франклин поклялся не отступать до тех пор, пока не найдет своего новорожденного сына, которого еще ни разу не видел.
Бормоча проклятия, Кэдлер дотянулся до ключа зажигания и неожиданно увидел свернувшую в тенистый проезд женщину с детской коляской. Сердце подскочило и остановилось, и, только когда он вгляделся в женщину, пульс забился ровнее. Но Франклин все равно поморгал, опасаясь, что глаза его обманывают. Нет, все верно. Он рывком открыл дверцу и выскочил из машины.
Розмари Хьюитт замедлила шаг, потом и вовсе остановилась, увидев обтекаемый черный автомобиль, припаркованный на подъездной дорожке ее дома. Она видела, как из него выскочил высокий темноволосый мужчина в мятых серых брюках и темно-синем свитере.
Сердце Розмари громко застучало, и от тревожного предчувствия по спине пробежали мурашки: лицо незнакомца было искажено яростью. Пока он широкими шагами пересекал подъездную дорожку, она невольно сильнее сжала пальцами ручку детской коляски.
- Здравствуй, Мелисса, - сказал незнакомец, останавливаясь за несколько шагов до Розмари. - Ты, похоже, совсем не ожидала меня здесь увидеть.
У мужчины был глубокий, звучный голос, в тоне которого, однако, звучали стальные нотки.
Розмари облизнула неожиданно пересохшие губы.
- Простите, я не…
- Простите?! - перебил мужчина, и его голос задрожал от с трудом сдерживаемого гнева.
- Это ошибка… - начала Розмари, но, прежде чем смогла что-либо объяснить, незнакомец взглянул на нее с таким презрением, что она прикусила язык.
- Ты-то все прекрасно понимаешь, - медленно процедил он сквозь зубы. - Но сомневаюсь, что я когда-либо смогу понять, как ты посмела исчезнуть, не сказав мне ни слова. Мы заключили договор, припоминаешь? Или тебе отказала память? Неужели ты действительно полагала, что я не стану тебя искать?
От его угрожающего тона Розмари пробрал озноб, и она быстро взглянула на дом.
- Даже не думай. - Незнакомец сделал шаг вперед. - Я пришел за своим сыном. Его я забираю с собой. И не пытайся меня останавливать - не советую.
Он присел на корточки перед коляской.
- Но вы не… - снова начала Розмари, озираясь вокруг в надежде, что где-нибудь появится полицейская машина, объезжающая участок.
- Не смей ничего предпринимать! - предупредил мужчина.
- Послушайте, вы ничего не понимаете. Я не… - снова попыталась объяснить Розмари, но слова застряли у нее в горле, когда она увидела, как гнев на лице незнакомца сменяется выражением благоговения.
- Какой чудесный, - еле слышно прошептал он, восхищенно глядя на крохотного малыша, спящего в коляске.
В первый раз отец смотрел на свою плоть и кровь, на свое дитя, и лавина чувств, сильнее всех, что он испытывал прежде, обрушилась на него, заставила сжаться сердце и обжечь слезами веки.
Франклин был настолько потрясен, что тут же ощутил потребность удостовериться, не сон ли это. Протянув руку, он нежно коснулся гладкой щечки малыша и снова почувствовал, как в груди что-то сжалось. Взгляд его остановился на ангельском личике новорожденного, и он с гордостью отметил прядку черных, как вороново крыло, волос, выбившуюся из-под голубенького вязаного чепчика.
Глубоко вдохнув, он ощутил сладковатый аромат пудры, смешавшийся с запахом детского питания. И понял, что за тридцать семь лет жизни ничто не способно было дать ему даже малейшее представление об этой потрясающей минуте.
Франклин выдохнул: до этого он непроизвольно сдерживал дыхание. Убирая руку, он дал своему сыну слово быть любящим и заботливым отцом - таким, о каком сам мечтал, будучи ребенком.
Розмари видела, какие чувства отражаются на лице незнакомца, и ей казалось, будто сердце вырывают у нее из груди. Подавив стон, она подтолкнула коляску по направлению к дому.
- Эй, секундочку!
Франклин выпрямился в полный рост и ухватил коляску за ручку.
- Теперь ты от меня не сбежишь!
На глазах молодой женщины показались слезы.
- И можешь прекратить эту слезную мелодраму, Мелисса, - продолжил Франклин саркастическим тоном. - После того ада, что ты мне устроила в последние две недели, я не поддамся на твою старую уловку. Я здесь только ради одного - забрать моего сына домой.
Розмари мужественно встретила его разгневанный взор. Было ясно, что незнакомец принял ее за сестру-близнеца. И, судя по описанию, он мог быть только Франклином Кэдлером, отцом ребенка. Но почему тогда Мелисса не удосужилась сообщить ей, что скрывается от этого человека?
- Если вы только позволите мне закончить… - в очередной раз начала Розмари.
Но ее попытка все объяснить и тут не увенчалась успехом - неожиданно малыш заплакал. Пораженные, оба уставились на источник звука. Плач стал громче, и Розмари, быстро склонившись над коляской, взяла младенца на руки, прижала к груди и стала нежно покачивать его, ласково напевая.
Поверх детской головки женщина смело встретила пронзительный взгляд мужчины, словно принимая его вызов. Однако в глубине голубых глаз незнакомца светилась такая тревога, что сердце ее сжалось.
- Малыш голоден. И он не любит ждать, - сказала она, идя мимо Франклина к парадной двери.
Покопавшись в кармане жакета, Розмари вытащила ключи и открыла дверь, бросив быстрый взгляд через плечо. Не было ничего удивительного в том, что мужчина шел за ней следом, захватив коляску.
Розмари поспешила в кухню. Еще утром, перед тем как проснулся Дени, она приготовила для него несколько бутылочек детского питания. Достав одну из холодильника, Розмари подошла к раковине.
- Ты не кормишь грудью. Хорошо. Это упростит дело, - заметил стоящий в дверях отец ребенка.
Розмари подавила приступ истерического хохота.
- Нет, я не кормлю грудью.
Она поставила бутылочку в раковину и включила горячую воду. Потом повернулась к мужчине, который подошел и теперь нависал над нею, подобно хищной птице.
- Надо сменить ему подгузник и покормить, - убеждающе произнесла Розмари. - А потом мы со всем разберемся.
- А в чем здесь разбираться? По-моему, я выразился ясно: когда ты закончишь кормить моего ребенка, я увезу его домой.
Розмари ощутила, как в ее душу заползают страх и отчаяние, но взяла себя в руки. Сейчас не время спорить.