Тем не менее в начале Первой мировой войны и в период крушения царского режима в России украинское национальное движение еще не получило должного развития и поэтому оказалось не готово использовать возникшие возможности. Сознавая собственную слабость и отдавая себе отчет в новой социальной реальности, сложившейся в России, украинцы установили тесную связь с социалистическим и демократическим движением в других регионах империи. Национальные лидеры предвоенного периода, за небольшим исключением (Украинская революционная партия М. Михновского), ставили своей целью достижение автономии и в публикациях или заявлениях ограничивались лишь требованиями демократизации России и ее децентрализации на федеральной основе. Разумеется, многие из них мечтали о славе и независимости своей Родины, но это считалось дальней перспективой и даже не подлежало публичному обсуждению.
Таким образом, начало Первой мировой войны застало украинских лидеров в состоянии душевного равновесия и осторожного оптимизма. Они открыто высказывали лояльность России и искренне надеялись решить национальную проблему в контексте внутриполитической реальности без вмешательства извне. Центральная же власть, в свою очередь, не торопилась привлекать украинцев к борьбе против общего врага. Напротив, продолжала проводить линию на их преследование и унижение. Царский режим, вместо предоставления украинцам некоторой свободы в культурной жизни, что способствовало бы укреплению лояльности и росту воодушевления второго по численности народа Российской империи, использовал начало войны как предлог для подавления украинского движения. Национальные организации и выпускаемые ими печатные материалы запрещались, некоторые лидеры подверглись арестам и высылке, среди них оказался профессор М. Хрущевский, который только что вернулся в Россию из-за границы.
Новые усилия царского режима по подавлению украинского движения совпали по времени с наступлением русской армии в Галиции, где оно располагало более широкой социальной базой. Эта территория, также известная как Западная Украина, с середины XIV века находилась под властью Польши. Сам факт, что в результате раздела этого государства в 1772 году она официально стала числиться частью Австро-Венгрии, мало что изменил в политической жизни населения данной территории. Тем не менее в последующий период галичане пользовались значительно большей степенью свободы, чем украинцы, находившиеся под властью царя.
К середине XIX столетия пробуждение национального самосознания украинского населения в Галиции, ранее проявлявшегося прежде всего в области литературы и культуры, стало приобретать определенную политическую окраску. (Следует отметить, что весь XIX век украинцы, населявшие эту территорию, как националистически настроенные, так и те, кто ориентировался на Россию, продолжали называть себя жителями Рутении.) Ограниченная парламентская демократия в Австро-Венгрии – стране двойной монархии, пример польской общины, более организованной и политически ориентированной, а также общая либеральная и просветительская атмосфера, царившая в империи, возглавляемой Францем-Иосифом, стимулировали дальнейшее развитие украинского национального движения. Развитие пророссийских организаций Рутении (их участники считали себя русскими) в Галиции в конце прошлого столетия, а также растущая напряженность между Веной и Санкт-Петербургом, безусловно, влияли на укрепление позиций националистических кругов в этом регионе. Восточная Галиция, населенная преимущественно украинцами, оставалась в основном под польским влиянием с ведома и полного одобрения центральной власти в Вене.
Украинцам, населявшим Галицию, оказывали помощь их соотечественники с Востока. В 1870–1880 годах, когда национальное движение в России продолжало подвергаться ограничениям, часть его лидеров уехали за границу, другие же ушли в подполье. Но гораздо большее число участников перенесли свою деятельность в Галицию. Это превратило Западную Украину в настоящий Пьемонт национального движения, приблизило Галицию к основной тенденции украинской жизни и, таким образом, в 1919 году подготовило условия для ее постепенного объединения с остальными украинскими землями. Основы социалистического движения в Галиции заложил именно Мыхайло Драгоманов. А позднее такие выдающиеся ученые и национальные лидеры, как историк Мыхайло Хрущевский, которому было суждено стать отцом национальной революции и первым президентом Украинской народной республики, играли активную роль на данной территории до начала Первой мировой войны.
Несмотря на последовательную пропольскую политику Вены в Галиции, украинцы, населявшие эту территорию, проявляли в начале Первой мировой войны полную лояльность режиму Габсбургов. Поскольку они осознавали относительные преимущества, которыми располагали в Австро-Венгрии, и усматривали в победе русских на Востоке реальную угрозу для будущего украинского движения, постольку становится понятным их настроение.
Впоследствии, когда в первые дни войны Вена разрешила украинцам организовать добровольческий корпус для борьбы против России, 28 тысяч человек в возрасте до 20 и свыше 40 лет, то есть те, кто не подлежал призыву, выразили готовность выступить на стороне Австро-Венгрии. Однако вскоре, уступая давлению польской стороны, Вена позволила лишь 2500 из них остаться в Украинском легионе метких стрелков (Сичови стрельцы, сичевики), в то время как поляки сформировали не менее пяти бригад под командованием Юзефа Пилсудского.
Хуже всего, что польские и венгерские войска, а также военное командование в Восточной Галиции (прифронтовая зона), поддавшиеся слухам о происках «русских агентов» и прорусских симпатиях среди украинских крестьян, прибегли к массовым арестам и казням. Быстрое отступление отсюда австрийцев в конце 1914 года под натиском русских войск сделало подобную практику еще более распространенной. В первые месяцы войны, согласно оценке украинского историка того периода, тысячи соотечественников были казнены и свыше 30 тысяч сосланы в лагеря особого содержания в Австрии.
Вслед за оккупацией русскими войсками Восточной Галиции в конце 1914 года здесь начался новый этап репрессий. Центральная власть дала санкцию на уничтожение всех культурных и просветительских местных учреждений. Использование родного языка строго воспрещалось, а украинская греко-католическая церковь Галиции подвергалась жестоким преследованиям. Возглавлял эту акцию, направленную на русификацию населения, обращение его в православие и постепенное поглощение этой территории Российской империей, граф Бобринский А.Г. Вскоре были арестованы и высланы тысячи известных людей, в том числе митрополит украинской греко-католической церкви граф Андрий Шептицкий. Отступление русских войск из Восточной Галиции в середине 1915 года сопровождалось насильственной эвакуацией тысяч крестьянских семей.
Неудивительно, что действия, совершавшиеся на этой территории венгерскими и польскими войсками, расценивались как обычные злоупотребления. Несмотря на преследования и явное предпочтение, которое власти отдавали полякам, украинское население Галиции продолжало сохранять верность режиму и ориентироваться на Вену. В то время как старейшее австрийское воинское формирование, знаменитый Пражский полк, перешло в 1915 году на сторону русских, украинский добровольческий легион Галиции вновь и вновь подтверждал звание лучшей боевой части австро-венгерской армии. И все же вслед за отступлением русских войск в 1915 году галицийские украинцы, к их неудовольствию, опять столкнулись с абсолютным безразличием Вены к собственным ожиданиям большей культурной и просветительской автономии. В то же время в октябре 1916 года в торжественном «Манифесте к полякам» австрийский и германский монархи пообещали воссоздать польское государство. Это предполагалось сделать за счет польских провинций, захваченных у России и Галиции, в том числе ее восточной части, в основном населенной украинцами.