С другой стороны, если я в бессознанке, то какой ему от меня прок? Выходит, он
все-таки парень не плохой. Не дерьмо. Дурак, это есть. Везучий наивный дурень, но не дерьмо. Сожрут его, поймал я себя на тоскливой мысли. Хотя
мысль эта теперь была довольно вялой. Как можно спасти того, кто спасаться не хочет?
— Ладно, — буркнул я, — только не говори, что ты меня до самой базы на себе пер. Не поверю.
— А я и не говорю, — обидчиво взъерепенился он. — Я тебя только наверх вытащил. А дальше чего делать, не знаю. Ты лежишь, еле дышишь. Место
незнакомое. Я наладонник твой врубил, хотел понять, как работает, и помощь позвать. Только начал разбираться, тут Мунлайт подошел.
Нет, так не бывает. Подкрался к контролеру, пристрелил его. Выволок из колодца меня наверх. Ни на кого не нарвался. Врубил ПДА и привлек только
раздолбая Муна. Фантастический оболтус с фантастическим везением.
Собственно, дальше все ясно. С Муном на пару они меня сюда дотащить уже могли. Не так это и далеко. И Мунлайта долговцы знают и пропускают без
проблем. Я "глянул на перебинтованную ногу. Повязка тоже, видать, его рук дело. Не Хлюпик же бинтовал, в самом деле.
— А потом мы с Мунлайтом тебя сюда принесли. Он тебя перебинтовал, вколол что-то. Не знаю что. Он сказал, чтоб тебе спокойнее спалось и чтоб
конечность не отвалилась.
— Чего еще сказал? — фыркнул я. Хлюпик потупился.
— Сказал, что я в рубашке родился, а ты дурак. Потому что это контролер был, а ты страх потерял. И что в зону ходить — это тебе не по свалке
шантрапу гонять. Так и просил передать.
Понятно. Мунлайт в своем репертуаре. Хам. Хоть и обаятельный. С другой стороны, не мне сейчас привередничать. Эти двое мне жизнь спасли.
Особенно Хлюпик. Кто бы мог подумать, а?
— А сам он где?
— Мунлайт? — переспросил Хлюпик, вот же страсть к глупым вопросам, — Он в зону ушел. Велел мне тебя караулить, а сам говорит: «Дружба —
дружбой, а табачок врозь. В общем, ну тя нах». Вот так и сказал. И ушел.
Мне представился Мунлайт. Наглая ухмылка, скабрезные шутки. Полные ехидства глазки и бороденка подковой. Как он, должно быть, хохмил и
изгалялся. Как еще поиздевается при встрече. И не один раз. Но ведь нашел же Хлюпика и тащил меня от Агропрома до долговской базы.
А Хлюпик…
Я посмотрел на него. Теперь он молчал с чувством выполненного долга и ковырял остатки тушенки. Кажется, он малость расстроился. С чего бы? Хотя
понятно, с чего. Он мне жизнь спас, а я даже спасибо не сказал. Говорю с ним, как со второсортным.
Так, хватит. Не хватало еще себя виноватым чувствовать. Хлюпик, он и есть второсортный. Даже хуже. Ему здесь вообще делать нечего.
— Спасибо, — тихо сказал я.
— Не за что, — буркнул Хлюпик.
В его голосе смешались обида, гордость и удовлетворение. И я понял, что ему в самом деле нужно было всего лишь услышать одно это спасибо. И
все. Вот только я одним словом ограничиться не могу. Не терплю в должниках ходить.
— Ты ведь мне жизнь спас, — начал я. — Я тебе обязан.
Он все еще дожевывал тушенку.