Но, как оказалось, пронесло, да не совсем. Когда команда прошла еще метров сто, впереди раздался ленивый рев.
— Приехали, — с досадой сказал Борланд, ударяя по затвору «Грозы».
Освещенное фонарями пространство перед сталкерами вдруг как-то изменилось. Словно возникло там искривленное стекло, сквозь которое все виделось
немного иным.
Борланд тут же веером выпустил очередь от одной стены тоннеля до другой, и на месте искривления дважды мелькнул чей-то силуэт.
— Кровосос, — сказал Патрон.
Он шагнул вперед и выпалил из ружья.
Это действительно был кровосос, один из наиболее опасных мутантов Зоны. Хищник, отлично владеющий безобразными бугристыми руками, способный
одним ударом когтей оторвать от тела голову; он досуха высасывал жертву — тем и питался. Выстрел Патрона достиг цели, и кровосос на мгновение
потерял способность к невидимости, благодаря которой числился ходячей смертью. Метнувшись вперед, монстр поднял лысую, обтянутую бурой кожей голову
и продемонстрировал уродливые щупальца на месте рта.
Орех вскинул «калаш» и с криком разрядил очередь в тело монстра. Кровосос взревел, его щупальца распрямились. Раскинув руки, он приготовился к
прыжку.
Но тут за дело взялся Марк. Он отстрелил два щупальца, и кровосос издал мерзкий чавкающий звук и замер, скосив черные круглые глаза. Борланд
поднес «Грозу» почти к самому рту мутанта и тремя выстрелами уложил того наповал.
Сенатор посветил вперед в поисках новых противников. Их не оказалось.
— Вроде бы закончили, — пробормотал Борланд. — Хм, отстрелить щупальца? Я не знал о таком способе.
— Теперь знаешь, — сказал Марк.
— Чем он тут питался? — спросил Орех, с опаской обходя труп кровососа.
— Тушканами, наверное, — ответил Борланд. — Больше нечем.
Тоннель впереди заворачивал вправо. Сталкеры, не опуская оружия, зашли за поворот и вскоре обнаружили, что он и не собирается кончаться. Рельсы
все так же загибались и загибались вправо. Команда уже должна была пройти полный круг, но поворот продолжался.
Взмокшие от волнения и страха, они описали, по меньшей мере, четыре условных окружности, прежде чем тоннель снова стал прямым.
— Наконец-то, — выдохнул Орех.
— Чему ты радуешься? — спросил Борланд.
— Тому, что дорога выпрямилась.
— Не хочу никого расстраивать, — сказал Борланд, — но мне кажется, что так мы к ангару не выйдем.
— Это почему же? — спросил Орех, хотя предполагал, каким будет ответ.
— Да потому, что этот тоннель вообще невозможен в принципе. Кто-нибудь здесь возьмется объяснить, как можно полчаса поворачивать в одном и том
же направлении и ни разу не увидеть своих старых следов? Как может в тоннеле не быть пола? И кто мог проложить вот такие рельсы? — Борланд скрестил
два пальца.
Команда стояла, не шелохнувшись. Из глубины тоннеля продолжал доноситься гул.
— И что самое интересное.