Этот способ жизни очень ненадежен. В свободном плавании можно приплыть к сказочным островам — но это зависит от
случая, который соблаговолит направить свежий бриз в твои паруса. Куда больше шансов у тебя разбиться о скалы.
— А я не знаю, чего хочу от жизни, — сказал Орех. — Никогда не думал об этом.
— Ничего, мой друг. Придет время, и ты тоже начнешь.
— Наверное.
Сенатор слегка повернул к нему голову:
— Я дам тебе полезный совет, Орех...
Молодой сталкер удивился, потому что Сенатор чуть ли не впервые назвал его по кличке.
— В любом деле выбери направление и проложи себе рельсы, по которым поедет состав твоей судьбы. Без направляющих рельсов поезд способен поехать
куда заблагорассудится — возможности безграничны. Но любое препятствие может оказаться для него роковым, каждая пропасть, каждый камень может
сломать его. Если у поезда твоей судьбы будут проложенные тобою же рельсы, то он плавно и быстро покатится к цели.
— А если, начав что-нибудь, захочется поступить по-другому?
— Разве можно свернуть с рельсов? Ты отказываешься от множества посторонних искушений сойти с дороги — и получаешь быстрое и надежное
достижение успеха.
— То есть все в жизни должно обдумываться заранее?
— С твоего позволения, я снова приведу наглядный пример. Марк движется по рельсам своей судьбы. Я не знаю, куда он проложил себе путь, но это
очень необычное направление. И именно поэтому он туда доберется. Теперь посмотри на Борланда. У него больше знаний и навыков, чем у Марка. Но своего
направления у него нет. Путь его полон препятствий. Он отдает себя на волю мимолетным, непродуманным действиям, и судьба бросает его, как ей угодно.
Марк принял какое-то решение и готов пожертвовать всем, чтобы достичь желаемого, даже собственной жизнью. Борланд не хочет жертвовать вообще и
подстраивается под ситуацию на лету. У него есть мужество, но это мужество человека, который никогда не рискует тем, что ему в самом деле дорого.
Орех некоторое время шагал молча, обдумывая услышанное и пытаясь сформулировать свой ответ. И, наконец, сказал:
— А по-моему, Борланд просто уважает право других на собственный путь.
Сенатор собрался что-то ответить, но тут со стороны ангара раздался выстрел.
— Ложись! — скомандовал Марк, и все упали в траву.
Вскоре послышались автоматные очереди, а затем из ангара донеслись дикие вопли, которые почти перекрыл звериный рык. И все стихло.
Из ворот ангара вышла химера размером с хороший лимузин. Она подняла голову и повела ею в воздухе.
— Она может нас учуять? — спросил Орех.
— Уже учуяла, — ответил Сенатор.
Химера медленно повернулась к сталкерам и, издав рев, помчалась к ним.
— Мать твою... — пробормотал Борланд, сжимая «Грозу».
Марк открыл огонь. С винтовкой он управлялся уже очень хорошо, и ни одна пуля не прошла мимо цели. В прицел он видел, как на гладкошерстом теле
химеры появляются отверстия — и тут же затягиваются.