– Завтра с утра я выезжаю в демилитаризованную зону, – откинувшись на спинку кресла и водрузив свои почти мужские руки на подлокотники, произнесла начальница, – может быть, наведаюсь и в Палестинскую автономию. Если не случится каких-нибудь неожиданностей, скорее всего, буду к концу недели. До моего возвращения – свободна. Можешь отдыхать. А сейчас соедини меня с министром обороны.
– Не забудьте, что на пятницу у вас назначено совещание в Иерусалиме, – мягко напомнила Далида, уже выходя из «аквариума».
– Спасибо, я помню...
У старой контрразведчицы были свои серьезные планы, для воплощения которых ей необходима была помощь военных. Но до поры до времени она решила не посвящать в их содержание даже самых ближайших и доверенных сотрудников.
Хотя разве могли быть какие-либо другие в такой серьезной и важной организации, как контрразведка?..
* * *
Древний город Бейрут, основанный тысячелетия за полтора до рождения Христа, знавал в своей истории и лучшие времена. Выгодное географическое положение на пересечении торговых путей, с одной стороны, позволяло городу бурно развиваться, но с другой – всегда привлекало многочисленных захватчиков. Городские стены помнили времена Финикийского царства, расцвет империи Александра Македонского, власть могущественного Рима, походы крестоносцев, борьбу Византии с Персией, владычество Оттоманской империи и многое другое. Конечно, завоеватели есть завоеватели, но в то же самое время и финикийская, и византийская, и римская культура оставила в неповторимом облике города свой след.
О столице Ливана люди, побывавшие здесь, отзывались по-разному. Кто-то, отдавая должное развитию местных банков, называл Бейрут ближневосточной Швейцарией. Кто-то, очарованный европейской архитектурой, прекрасными магазинами, уютными кафе и ресторанами, считал, что этому городу более всего подходит название Парижа Средиземноморья. Однако все сходились на мысли, что это настоящая жемчужина Ближнего Востока.
Двадцатый век по-своему распорядился и этим наследием, и славой знаменитого города. Десятилетняя гражданская война практически превратила столицу Ливана в руины. Правда, к концу столетия город, как сказочная птица Феникс, восстал из пепла. В христианских кварталах о гражданской войне напоминали только несколько зданий со следами разрывов артиллерийских снарядов. Постепенно отели вновь стали заполняться туристами, которые любили эту небольшую страну за ее живописное расположение на берегу Средиземного моря у подножия высоких гор.
Но наступил двадцать первый век. Для города он начался не лучше. Не успев как следует оправиться от страшных последствий религиозных междоусобиц, он снова подвергся разрушениям. И хоть так называемой «зеленой линии», что во время прошлой гражданской войны делила город на две части, сегодня не было, напряженность продолжала сохраняться. Ливанские христиане и мусульмане жили в столице как бы в двух параллельных мирах, которые старались без крайней необходимости не пересекаться.
За чудом выстоявшей с XIII века мечетью Джами аль-Омари по традиции ютились мусульманские кварталы, и в мирное время не очень благополучные. Сегодня ситуация здесь была просто ужасающая.
Израильские вооруженные силы во время последнего конфликта нанесли ряд точечных ударов по столице Ливана. Их целью были в основном офисы движения «Хизбаллах» и места дислокации военизированных формирований этой партии.
Однако, как и в любой войне, пострадали и жилые кварталы. На улицах среди руин и завалов битого кирпича играли чумазые оборванные детишки. Люди часами простаивали в длиннющих очередях у автомобильных цистерн с питьевой водой.
И все же в этом грешном мире люди не могут жить без вождей. Заповедь «не сотвори себе кумира» так и осталась «гласом вопиющего в пустыне».
Несмотря на разруху, едва ли не на каждом доме висели огромные портреты шейха Хасана Насраллы – идейного вождя современного арабского терроризма, лидера радикального шиитского движения «Хизбаллах». Эта организация существовала в основном за счет финансовой поддержки Ирана, не жалевшего денег на экспорт исламской революции. По различным сведениям, ежегодная помощь братьям по вере, которые должны были «мужественно противостоять израильской гегемонии на Ближнем Востоке», составляла от тридцати до ста миллионов долларов.
Часть этих средств руководство организации направляло на строительство школ, больниц и жилых домов в шиитских районах. Организация оказывала финансовую помощь в восстановлении жилых домов и деловых центров, получивших повреждения в ходе боевых действий на юге Ливана, а также участвовала в работах по восстановлению дорог. Тем самым завоевывая тысячи активистов и сторонников по всей стране.
Поэтому и росла популярность лидера организации. Хотя шейх Насралла и не занимал абсолютно никаких официальных постов, его влияние в Ливане было огромным. Он умудрился практически создать свое государство в государстве. Причем почти со всеми главными атрибутами власти. Вот и украшало благодарное шиитское население Ливана его портретами даже стены развалин.
* * *
Невдалеке от одного из таких полуразрушенных домов в мусульманском квартале Бейрута стояла белая медицинская машина с красным полумесяцем на борту, очевидно, приехавшая сюда за больным или раненым. Не только в южных районах Ливана, но и в самой столице после довольно серьезного военного конфликта такие автомобили были не в диковинку. Однако через узкие прозрачные полоски на матовых стеклах разглядеть что-либо внутри машины было невозможно.
На самом деле в салоне санитарной машины никакой медициной даже не пахло. На кожаном сиденье, явно снятом с какого-нибудь шикарного лимузина, расположился бородатый старик в белых одеждах.
Примечания
1
«ФАТХ» – перевернутая аббревиатура от арабского Харакат аль-Тахрир аль-Ватани аль-Филастини, «Движение за национальное освобождение Палестины». На арабском языке слово «фaтaх» значит – победа, завоевание, «хaтaф» – смерть.
2
«ХАМАС» – аббревиатура от арабского Харакат аль-Мукаввама аль-Исламийя, «Исламское движение сопротивления». Само слово «хамас» в арабском языке имеет несколько значений: сила, мужество...