К концу 1950-х годов три страны – основательницы ЕС (Франция, Бельгия и Нидерланды) либо уже лишились своих заморских владений, либо под возмущенные крики всего мира продолжали кровопролитную колониальную войну за остатки былого величия. В свою очередь их потерпевшие военное поражение партнеры – Германия и Италия – получили уникальную возможность реабилитации и через институты и политику Общего рынка влияние на международной арене, несоразмерное их тогдашним возможностям.
По сути, народы Западной Европы, инициировавшие в 1957 году интеграционный проект, никогда даже серьезно не рассматривали вопрос об отказе от части своего государственного суверенитета. Юбер Ведрин отмечает:
«Сами по себе подобного рода воззрения вполне привлекательны, но ведь жители европейских стран вовсе не хотели воплощения их в жизнь… Кстати, эта идея никогда не появлялась ни в каких официальных европейских документах – ни в Римских договорах, ни в последующих, поскольку их разработчики были очень осторожны в данном вопросе».[16]
Именно поэтому базовая теория европейской интеграции оперирует исключительно понятием объединения и сотрудничества суверенитетов, направленного не на замену одного другим, а на умножение сил и возможностей каждого из участников. Также участие в интеграционном проекте дает возможность влияния на экономические и финансовые процессы, которые происходят поверх государственных границ.
Помимо получения прямых материальных выгод, практическая деятельность национальных бюрократий в рамках такого сотрудничества стимулирует процесс политического взросления и совершенствования национальных инструментов внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности. Сложные и запутанные для внешнего наблюдателя механизмы согласования интересов внутри ЕС развивают у всех участников виртуозное мастерство в деле защиты своих интересов.
По степени напряженности дебатов и закрученности интриг Европейский союз оставляет далеко позади национальные политические системы и все прочие международные организации в мире. При этом каждый из участников следует не только и не столько сложившейся общеевропейской практике продвижения интересов, но и национальной специфике ведения дел.
Согласно уже приводившимся в этой работе данным Евро-барометра – исследования общественного мнения в странах ЕС, проводимого на регулярной основе социологической службой Еврокомиссии, – при том что только 7 % опрошенных заявили, что являются в первую очередь европейцами, а уже затем гражданами своих стран, 53 % считают, что членство страны в ЕС для них однозначно выгодно.
Такое соотношение голосов является, пожалуй, наиболее подходящей иллюстрацией сути интеграционного проекта – объединения ресурсов ради увеличения индивидуальной конкурентоспособности каждого из участников. В рамках европейской интеграции национальные государства остаются единственными источниками легитимности и обладателями суверенных прав. Они же являются и основными выгодополучателями общеевропейского проекта. Однако используют эти свои права они принципиально новым образом, качественно отличающимся от практики, существующей в других частях света.
Дом, который построил Жак
Наиболее успешный за всю историю европейской интеграции председатель Европейской комиссии – главного исполнительного органа ЕС – Жак Делор однажды определил Европейский союз как «неопознанный политический объект». Действительно, любые попытки четко классифицировать институциональное выражение интеграционного процесса как протофедерацию, межгосударственное объединение или международный режим весьма относительны и уязвимы для критики.
С практической точки зрения такая «неопознанность» и невозможность идентификации ЕС в системе координат науки о международных отношениях является, в принципе, скорее преимуществом, чем недостатком. Не случайно приобрело такую популярность сравнение ЕС со слоном, отсылающее нас к старинной индийской притче о трех слепых мудрецах, попробовавших описать это животное на основе оценки отдельных частей тела. В результате один из мудрецов заключил, что слон огромный, как колонна, другой – что тонкий, как змея, а третий – что слон плоский, как опахало. Все были не правы. Надо при этом отметить, что, согласно источнику, обязательное условие успешного исполнения роли слона – слепота окружающих. Возможно, именно поэтому сами творцы европейской интеграции никогда особенно не приветствовали попытки дать ее максимально общую характеристику с точки зрения теории международных отношений.
Примечания
1
Караганов С. Ханты-Мансийск: новый этап? // Российская газета. – 2008. – 26 июня.
2
Арбатова Н. и др. Концепция модернизации Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС и заключения Соглашения о продвинутом партнерстве, учреждающем ассоциацию. – М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», 2005.
3
Путин В. Ответы на вопросы журналистов по окончании переговоров с федеральным канцлером Германии Ангелой Меркель 8 марта 2008 года // http://www.kremlin.ru/appears/2008/03/08/2237_type63377type63380_161952.shtml.
4
Караганов С. Новая эпоха противостояния // Россия в глобальной политике. – 2007. – № 4.
5
Montbrial T. de. Vers un monde multipolaire // Ramses 2008. IFRI: Paris, 2008.
6
Montbrial T. de. L’action et le systиme du monde. Paris, 2003.
7
См.: Бордачёв Т. Суверенитет и интеграция // Россия в глобальной политике. – 2007. – № 1.
8
Ведрин Ю. Отказ от государств-наций – иллюзия: Интервью // Россия в глобальной политике. – 2007. – № 6.
9
Проблема «европеизации» – влияния, которое оказывает интеграционный процесс на национальные политики стран – членов Евросоюза, подробно рассматривается в: Бордачёв Т. Россия и Евросоюз: проблема европеизации // Современная Европа. – 2006. – № 4.
10
Более подробно различные этапы отношений Россия – Европейский союз рассматриваются в: Пределы европеизации. Россия и Европейский союз в 1991–2007 годах: теория и практика отношений. – М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2007.
11
См. на эту тему: Bordachev Т., MoshesА. Is the Europeanization of Russia Over? // Russia in Global Affairs. № 2. April – June 2004.
12
Ведрин Ю. Отказ от государств-наций – иллюзия: Интервью // Россия в глобальной политике. – 2007. – № 6.
13
Договор о Европейском сообществе: консолидированная версия. См.: Official Journal, C 325, 24 Dec. 2002.
14
Наиболее ярким примером здесь может служить ситуация на переговорах в рамках так называемого Доха-раунда Всемирной торговой организации. Формально переговоры от имени ЕС ведет исключительно Европейская комиссия в лице комиссара по торговле Питера Манделсона. Однако результат этих переговоров и переговорные полномочия Европейской комиссии остаются на усмотрение стран-членов, о чем недвусмысленно заявил президент Франции весной 2005 года.
15
Magnette P. What is the European Union. Palgrave Macmillan, 2003.
16
Ведрин Ю. Отказ от государств-наций – иллюзия: Интервью // Россия в глобальной политике. – 2007. – № 6.