Отец вас к себе зовёт, Дурынин вытер пот со лба. Приказал срочно явиться.
Жора умоляюще посмотрел на князя Максутова. Они крепко подружились в последнее время. Но лейтенант только пожал плечами.
Твой отец главный командир здесь, он поправил на Жоре фуражку. Значит, его приказы надо исполнять быстро и не спорить. Ты же моряк русского военного флота! Так что бегом к генералу Завойко!
Жора вздохнул и отправился к отцу. Старик Дурынин ковылял позади. Мальчик постоянно оборачивался и смотрел на вражеские суда. Меж них сновали шлюпки и баркасы, полные людей.
Отец вместе с офицерами, юнкерами и гардемаринами находились на Сигнальной горе. Василий Степанович смотрел в подзорную трубу на манёвры эскадры. Жора присел на торчащий из травы валун и приставил ладошку ко лбу, прикрывая глаза от солнца. В этот день в Петропавловске была прекрасная погода. На небе ни единого облачка. Только вдалеке, на севере дымила Авачинская сопка.
Так они решили напролом идти, отец повернулся к стоящим поодаль офицерам и юнкерам. Ну, посмотрим, что у них получится. Константин, он подозвал юнкера Литке. Я вас попрошу, приглядывайте за моим сыном. Чтобы он без дела не бегал.
Ну что, моряк? Костя подмигнул ему. Вместе будем воевать.
Жора вздохнул. Ему хотелось выстрелить из пушки, но к орудиям его не подпустили. А сидеть здесь, на горе, наверное, будет скучно. А ведь там, на батареях, воюют наравне с взрослыми, его ровесники. Такие же, как он, двенадцати-, четырнадцатилетние подростки кантонисты. Их ещё зовут «картузниками», так как ребята вытаскивают из пороховых погребов заряды для пушек. Те упакованы в полотняные мешки картузы. Тяжёлые, каждый почти треть пуда весит. Жора тоже хотел бы помогать пушкарям.
Вот что они задумали! отец покачал головой. Да, молодцы англичане, воевать умеют.
К правой стороны парохода «Вираго» пришвартовали фрегат «Ля Форт», с левой «Президент», за кормой, на буксирных канатах был фрегат «Пик».
Из трубы парохода повалил густой чёрный дым. «Вираго» с натугой потащил всю сцепленную армаду к берегу.
Жоре стало не по себе. Казалось, к ним по воде приближается огромная чёрная туча.
Это зачем они так делают? он шёпотом спросил у Литке.
Фрегаты сами не могут подойти ближе, тот склонился к нему, не отрывая взгляда от ползущей по бухте гигантской армады. Им течение мешает, а ветра попутного нет. Сейчас пароход дотащит их до определённого места, они встанут на якоря и начнут палить. А пароход высадит десант.
Десант? удивился Жора. Они станут на берег выходить?
Литке кивнул.
Союзники ещё до рассвета начали грузить пехоту на пароход. Он сейчас корабли расставит и сам начнёт воевать.
Будьте здесь! приказал отец и один спустился вниз, на батарею под горой.
Лейтенант Гаврилов, командир Сигнальной батареи, приказал канонирам зажечь фитили. Вражеские корабли явно собирались атаковать именно его батарею. Все пять орудий были готовы к бою.
Сзади, на склоне горы, зашуршали, осыпаясь, камешки. Гаврилов оглянулся. К нему шёл Василий Степанович.
Ну что, господин лейтенант, враги намерены оказать вам честь, напав на батарею вашу раньше других, усмехнулся губернатор.
Встретим, как и подобает, Гаврилов почесал щёку. Зарядов только маловато.
Ну, коли их мало, так, значит, каждый надо пускать в цель.
Василий Степанович встал возле орудия, бывшего посередине батареи.
Многие из нас умрут славной смертью, он вытянул руку в направлении четырёх вражеских судов, неуклонно приближавшихся к батарее. Последняя наша молитва должна быть за царя!
Орудийная прислуга тут же грянула «Ура!». Старинный боевой русский клич донёсся до других батарей и кораблей «Аврора» и «Двина». С них тоже послышалось «Ура!»
Пушкари склонились над орудиями, наводя их на врага. Пахло гарью, это тлели фитили.
Берегите порох, его мало у нас, сказал Василий Степанович Гаврилову, и внимательно осмотрев позицию, ушёл обратно на своё место наблюдения.
Тем временем пароход неторопливо расставлял фрегаты. Первым встал на якорь «Пик», и немедленно открыл огонь по батарее Гаврилова. За ним пальба началась с «Президента» и «Ля Форта». Сам «Вираго» отошёл в сторону и тоже принялся обстреливать Сигнальную батарею.
Пять орудий слаженно палили им в ответ. Неприятельские суда встали таким образом, чтобы держать под обстрелом пушки лейтенанта Гаврилова и три орудия на Красном Яре, досаждавшие им своей пальбой. Но сначала они решили расправиться с Сигнальной батареей.
Чёрный дым поплыл над бухтой. Шестьдесят пушек с эскадры грохотали без умолку. Из стволов вылетало пламя, и горящие обрывки пороховых зарядов.
Жора поневоле съёжился. Буквально под его ногами, внизу, под горой, творился ад. Ядра и бомбы врывались на батарею, скакали по земле, взрывались. Кричали раненые. Но несмотря на ужасающий обстрел, русские артиллеристы стояли у своих орудий, наводя их на цели.
Мальчишки-кантонисты, с закопчёнными лицами, подтаскивали к пушкам заряды.
Невозмутимый Гаврилов громко и растяжно командовал: «Орудия наводи, целься, пли!»
Чугунные ядра крушили корпуса неприятельских кораблей.