В школе я никогда не ходила на танцы, но, думаю, выглядело все так, будто мы готовились к чему-то подобному. Это всегда что-то радостное и веселое, этого ждешь с нетерпением, а под конец вечера остается масса впечатлений, и хочется сохранить их в памяти. В Саду все было иначе. Мы все сидели в нижнем белье, потому что боялись замочить платья, если б расплескали воду из тазика. Никто не хихикал и не болтал, как болтали бы девочки перед танцами.
Потом пришла Лина с нее еще капала вода после душа, а может, она плескалась в пруду и бросилась на пол.
Она не хочет идти.
Она пойдет, вздохнула Данелли.
Я заплела ей последнюю косу.
Она говорит, что нет.
Мы это уладим, Данелли потрепала Эвиту по голове и сползла с кровати. Сядь.
Она опустилась на колени рядом с Линой, и та послушно села.
На этом все и закончилось бы, тем более что Данелли отправилась в комнату к Мэгги. Но когда мы оделись и собрались в коридоре, из комнаты еще доносилась их ругань. Что-то разбилось о стену, и минутой позже вернулась раскрасневшаяся Данелли. Сквозь красно-розовый узор на ее крыльях можно было различить отпечаток ладони.
Она одевается. Идемте.
Мы шли по двое, как подружки. Садовника на кухне еще не было. Мы с Данелли чуть подотстали, пропустили остальных. Девочки поправляли платья и прически и рассаживались по своим местам. Я прислонилась к стене.
Она точно одевается?
Она закатила глаза.
Будем надеяться.
Надо сходить и проверить.
Майя Она покачала головой. Ладно, забудь. Иди, попробуй.
Когда Лионетта оказалась за стеклом, Данелли справилась с охватившей ее апатией, чтобы помочь мне. Я пока не знала, как выразить ей свою благодарность.
Мэгги даже не думала одеваться. Она была занята тем, что пыталась запихнуть в унитаз всю свою одежду которую делила с сестрой. Я встала в проходе и кашлянула. Мэгги вздрогнула, потом посмотрела на меня с вызовом и напряженно запыхтела. Волосы беспорядочно падали на ее лицо. Волосы у нее были русые, как у Садовника и Эвери, и такие же карие глаза и выразительный нос. Ее запросто можно было принять за его дочь.
Которой хм.
Я не пойду.
Пойдешь. Не подвергай свою сестру опасности.
А она не подвергает меня опасности, когда приходит вымазанная во всякой дряни, которая может убить меня? огрызнулась Мэгги.
У тебя аллергия, а так ты разозлишь Садовника. Это разные вещи, и ты это знаешь.
Я не пойду! Не пойду, не пойду, не пойду!
Я дала ей пощечину.
В маленькой комнате хлопок получился довольно звонкий. Кожа на месте удара мгновенно покраснела. Мэгги уставилась на меня и прижала ладонь к щеке, в глазах у нее стояли слезы. Эвери было запрещено трогать ее, и маловероятно, чтобы она когда-нибудь получала по лицу хотя на других не раздумывая поднимала руку. Мэгги смотрела на меня, не в силах пошевелиться. Тогда я схватила ее за волосы, свернула их в узел и заколола парой шпилек. Потом схватила ее за локоть и потащила в коридор.
Я не пойду, всхлипывала Мэгги и царапала мне руку. Не пойду!
Будь ты хоть немного умнее, то просто успокоилась бы и оделась. Через час все было бы позади. Так нет же, надо вести себя как избалованная принцесса Вот и сиди голая и зареванная, и сама объясняй Садовнику, почему относишься к нему без почтения.
Скажи, что я заболела!
Скажи, что я заболела!
Он знает, что ты здорова, рявкнула я. Лоррейн сказала бы ему. Иначе зачем, по-твоему, она осматривала нас прошлым вечером?
Это было вчера!
Сразу на двоих, видимо, мозгов не хватило, проворчала я и выплюнула попавшую в рот прядь волос. Магдален, прошу тебя, не будь такой дурой. Это на один час. Тебе, как всегда, приготовят отдельно, и ты сядешь в дальнем конце стола, в стороне от наших тарелок.
Как вы не понимаете!
Мэгги лягнула меня, но ничего этим не добилась и попросту растянулась на полу. Я волокла ее за собой. Ей стало больно, и она поднялась.
Я в самом деле могу задохнуться! Я могу умереть!
Действительно.
Я развернулась и припечатала ее лицом к одной из витрин. Мэгги уставилась на распахнутые крылья. Эта Бабочка была там еще до Лионетты и ее предшественницы. Никто не знал ее имени. Шашечница мексиканская вот и все, что о ней было известно.
Ты умрешь, если не сядешь с нами за стол. Ты и твоя сестра. Пойми ты уже.
Мэгги заплакала еще громче, всхлипывала и размазывала сопли по лицу. Я брезгливо поморщилась, вновь схватила ее за локоть и повернула за угол.
Садовник стоял у входа на кухню, скрестив руки на груди, и хмурился.
Черт.
У вас проблемы, милые мои? спросил он.
Я посмотрела на голую, зареванную Мэгги. На щеке у нее краснел отпечаток моей ладони, и на руке, где я схватила ее, наливался синяк.
Нет.
Понимаю.
Да, он понимал. К несчастью. Он сидел во главе стола, между мной и Данелли, и не сводил глаз с Мэгги. Она не съела ни кусочка, только возила по тарелке еду, приготовленную специально для нее. Она не вступала в разговоры и отвечала, только если вопрос был адресован непосредственно ей. Садовник видел, как она прикладывала к щеке стакан с водой Данелли между тем делала вид, что ее распухшая щека ничуть не заботит. Он видел, как она сжималась и, насколько позволял стол, пыталась скрыть свою наготу.