Если вам угодно
В здешнюю?
Хорошо.
Я остановился у полицейского участка, и мы рассказали нашу историю. Замотанный дежурный сержант записал наши показания, дал нам расписаться и, без сомнения, сразу после нашего ухода засунул их куда подальше: действительно, нас ведь не ограбили. Да, конечно, ударили по голове это очень нехорошо. Но ведь мой бумажник на месте? И даже часы не сперли? Более того, эти хулиганы дали миссис Сэндерс лишние двести фунтов. Где же здесь, спрашивается, состав преступления?
С тем мы и уехали. Я смирился со своей судьбой, но Керри Сэндерс бурлила от ярости.
Я не позволю, чтобы мной вертели! кипятилась она. Ну кто-то же должен что-то сделать!
А мистер Бреветт? спросил я.
Она резко взглянула на меня.
Я не хочу впутывать его в это дело. Голос ее сделался заметно холоднее.
Да, конечно.
Миль десять мы проехали в задумчивом молчании. Наконец она спросила:
Вы сможете найти другую лошадь к пятнице?
Могу попробовать.
Попробуйте.
А если у меня получится, вы можете гарантировать, что меня не огреют по голове и не отберут ее, как в этот раз?
А я думала, жокеи люди отважные, заметила она.
После этого обидного замечания мы молчали еще миль пять. Потом она спросила:
Вы этих людей не знаете?
Нет.
Но они-то вас знают. Они знали про ваше плечо.
Да.
Вы об этом уже думали, да? Она казалась разочарованной.
Угу.
Я осторожно проехал по оживленным лондонским улицам и остановился у гостиницы «Беркли», где жила Керри Сэндерс.
Зайдемте ко мне, выпьем, предложила она. Судя по вашему виду, вам не помешает.
Э-э
Да ладно, идемте! сказала она. Не съем я вас!
Я улыбнулся.
Ну хорошо.
Окна ее номера выходили на Гайд-парк. По скаковой дорожке двигалась вереница пони, группка всадников упражнялась в выездке. Лучи заходящего солнца озаряли сиренево-голубую гостиную, отчетливо вырисовывая кубики льда у нас в стаканах.
Мой выбор ее разочаровал.
Вы уверены, что будете пить эту кока-колу?
Она мне нравится.
Но когда я предлагала выпить, я имела в виду именно выпивку
Мне пить хочется, доступно объяснил я. И голова болит. И к тому же я за рулем.
А-а! Она смягчилась. Понимаю.
Я сел, не дожидаясь приглашения. Мне, конечно, было не привыкать к ударам по голове, но это был первый за последние три года, и я обнаружил, что за это время успел отвыкнуть.
Керри Сэндерс сняла свое великолепное, но запачканное пальто. Ее костюм отличался той простотой, какую могут позволить себе только очень богатые люди, а фигура, которую он обтягивал, была выше всяких похвал. Она приняла мое молчаливое восхищение как должное, словно этого требовала простая учтивость.
Так, сказала она. Вы ни черта не сказали о том, что с нами произошло. Теперь я хочу, чтобы вы объяснили, что это могли быть за люди.
Я отхлебнул шипучей газировки и осторожно покачал головой.
Понятия не имею.
Но вы должны хотя бы догадываться!
Нет Я помолчал. Вы никому не говорили, что едете на аукцион в Аскоте? Не упоминали мое имя? Не упоминали о Катафалке?
Послушайте, возразила она, они же напали на вас, а не на меня!
Откуда нам знать?
Ну как же? Ваше плечо
Ваша лошадь.
Она беспокойно встала, пересекла комнату, бросила пальто на стул, вернулась. Изящные сапожки были в грязных разводах и на светлом розовато-лиловом ковре смотрелись неуместно.
Я говорила, может быть, троим, сказала она. Во-первых, Паули Текса.
Я кивнул. Паули Текса это тот американец, который дал Керри Сэндерс мой телефон.
Паули сказал, что вы честный барышник, а это такая же редкость, как хорошая погода в воскресенье.
Спасибо.
Потом я еще сказала тому парню, который делал мне укладку, задумчиво продолжала она.
Какому парню?
Ну, парикмахеру. Тут, в гостинице, есть парикмахерская
А-а.
А вчера я обедала с Мэдж С леди Роскоммон. Это просто моя подруга.
Она неожиданно уселась в стоявшее напротив кресло с обивкой из бело-голубого ситца. Большая порция джина и коньяка заставила ее щеки разрумяниться и слегка смягчила несколько диктаторские манеры. Пожалуй, сейчас она впервые увидела во мне человека, а не просто нерадивого работника, который не справился с поручением.
Не хотите снять куртку? спросила она.
Да нет, мне пора
Ну ладно Хотите еще этой чертовой газировки?
Да, пожалуйста.
Она налила мне еще, принесла стакан, снова села.
Вы что, никогда не пьете?
Редко.
Вы что, алкоголик? сочувственно спросила она.
Я подумал: странно, что она задает такие интимные вопросы. Но улыбнулся и ответил:
Нет.
Она вскинула брови.
Почти все непьющие, кого я знаю, бывшие алкоголики.
Я ими восхищаюсь, ответил я. Но я не алкоголик. Я с шести лет пристрастился к кока-коле и так и не вырос.
А-а Она потеряла ко мне интерес. Дома я состою в попечительском совете частной клиники.
Где лечат алкашей?
Моя грубость ее не затронула.
Да, мы помогаем людям, у которых проблемы со спиртным.
И как, получается?
Она вздохнула:
Иногда.
Я встал.
Всем все равно не поможешь.
Поставил стакан на стол и направился к двери, не дожидаясь, пока Керри Сэндерс встанет.
Вы дадите мне знать, когда найдете другую лошадь? спросила она.