Я попросил конюхов вывести нескольких лошадей, чтобы посмотреть, как они двигаются. Лошади послушно трусили по площадке перед конюшней вслед за конюхами, которые водили их под уздцы шагом и рысью. Я смотрел на них спереди и сзади.
А что ты высматриваешь? спросила Софи.
В частности, выясняю, не бочат ли они.
А что это значит?
Ну, не выносят ли они ноги вбок.
А это хорошо или плохо?
Самые резвые обычно этого не делают.
Потом мы вернулись к круглой арене, над которой радостно свистел ветер. Жалкая кучка участников торгов переминалась с ноги на ногу и прятала руки под мышками. Ронни Норт тоже был там. Он выдыхал клубы пара и вытирал покрасневший нос. И Вик там был он щеголял в блестящей белой куртке с поясом, под которой виднелась голубая рубашка.
Вик был занят беседой с клиентом. Я указал на него Софи.
Надо же, такой приятный малый! удивилась она.
Ну еще бы! Многие его просто обожают.
Софи усмехнулась.
Ирония судьбы!
Я купил двух кобылок-трехлеток для клиента из Италии. Вик угрюмо следил за мной с противоположного конца арены.
Вот когда он так на тебя смотрит, заметила Софи, он совсем не кажется приятным.
Я повел ее в бар погреться и выпить кофе. Мне только сейчас пришло в голову, что, может, зря я притащил Софи в Аскот. Мне показалось, что Вик обратил на Софи не меньше внимания, чем на то, что я покупал. Может, он уже обдумывает, как добраться до меня через нее?
В чем дело? спросила Софи. Что это ты вдруг притих?
Пончик хочешь?
Да, пожалуйста.
Мы жевали пончики, пили кофе, я просматривал каталог и делал заметки на полях по поводу тех лошадей, которых мы видели.
И что, вот так весь день? спросила Софи.
Соскучилась?
Нет И что, ты каждый день так проводишь?
В дни аукционов да. В другие дни заключаю частные сделки, или езжу на скачки, или вожусь с транспортом и страховками. С прошлой недели мне и кашлянуть некогда.
Я рассказал ей про Уилтона Янга и мой внезапно разросшийся бизнес.
А что, неужели в Англии продается так много лошадей? недоверчиво спросила Софи. Никогда бы не подумала, что так много людей может этим кормиться
Ну В одной только Британии сейчас около семнадцати тысяч чистокровных племенных кобыл. Теоретически кобыла может приносить по жеребенку в год, но иногда они остаются холостыми, иногда жеребята гибнут. Так что каждый год на рынок поступает около девяти тысяч новых жеребят-годовичков. Кроме того, имеется около двадцати тысяч лошадей, которых тренируют для гладких скачек, и бог весть сколько еще стиплеров во всяком случае, еще больше, чем для гладких. Лошади, которые всю жизнь остаются в руках одного владельца, скорее исключение, чем правило. Обычно лошадь переходит из рук в руки как минимум дважды.
И каждый раз барышник получает комиссионные? неодобрительно спросила Софи.
Я улыбнулся.
Биржевые маклеры тоже получают комиссионные. Это более почтенное занятие?
Да.
Почему?
Не знаю. Ты меня сбиваешь!
Во Франции, Италии и особенно в Америке торговля лошадьми тоже процветает, продолжал я. На Британских островах около тысячи трехсот конеферм и конезаводов, а за границей их тоже тысячи.
Такое мощное производство и все это только ради того, чтобы люди могли играть на скачках!
Лицо ее сохраняло неодобрительное выражение. Я улыбнулся.
Не хлебом единым жив человек!
Она хотела было что-то сказать, потом передумала и покачала головой:
Никак не могу понять, то ли ты очень умный, то ли круглый дурак!
И то и другое.
Так не бывает.
Легко! Большинство людей такие.
Мы вернулись к арене и стали свидетелями того, как Вик с Ронни Нортом вздули цену на худосочного четырехлетка вдвое выше, чем он стоил на самом деле, судя по внешнему виду. Вик наверняка получит от продавца солидный куш это не считая комиссионных от клиента. А Ронни Норт был явно доволен жизнью вообще и своей новой ролью первого помощника в частности.
Да, видимо, Вик нашел замену Файндейлу.
Я заметил, что сам Файндейл тоже явился на аукцион как раз вовремя, чтобы увидеть, что происходит. Он выглядел все так же: ошеломленный, исходящий бессильной ненавистью.
Он выглядит словно паровой котел, который вот-вот взорвется, заметила Софи.
Если повезет, взрыв будет направлен в сторону Вика.
Бессердечный ты! Он выглядит совершенно больным.
Ну поди пожалей его, бедненького.
Нет уж, спасибо!
Мы посмотрели нескольких лошадей, и я купил еще одну. Потом еще раз сходили выпить кофе. Ветер делался все холоднее. Однако Софи, похоже, была довольна.
Мне надо напудрить нос, сказала она в какой-то момент. Где мне тебя потом искать?
Я заглянул в каталог.
Мне стоит пойти посмотреть номер восемьдесят семь и девяносто два. Они еще в денниках.
Ладно. Я тебя там разыщу.
Я посмотрел номер восемьдесят семь и решил его не брать. Слишком тонкая кость, и чересчур косит глазом. При нем никого не было. Я вышел из денника, запер на засов обе половинки двери и прошел к девяносто второму. Открыл верхнюю половинку двери, заглянул внутрь. Конюха там тоже не было. Терпеливый номер девяносто два без особого любопытства глянул в мою сторону. Я отворил нижнюю дверцу и вошел в денник. Дверцы у меня за спиной захлопнулись. Лот 92 был надежно привязан за недоуздок к кольцу в стене, но на улице было слишком холодно, чтобы оставлять двери нараспашку.