Старые ботики знавали лучшие дни, и первые снежинки нынешней зимы вскоре проникли внутрь сквозь трещины на подошве, так что мех на задних лапах совсем промок.
Паддингтон укрылся от ветра возле парадной двери какого-то дома неподалёку от улицы Портобелло и решил, что для продолжения пути необходимо подкрепиться, на этот случай у него был с собой кусок булки с мармеладом. Вдруг на глаза ему попался листок бумаги, пришпиленный к этой самой двери.
На листке было написано:
Паддингтон принял решение, не раздумывая. Такую возможность нельзя было упускать, и через минуту он уже со всех лап бежал вверх по ступенькам.
Студия мистера Марша находилась на самом последнем этаже. Медвежонок постучал, вошёл и с интересом огляделся. Если бы не стены, можно было бы подумать, что он оказался в огромной теплице почти вся крыша была стеклянной. В самой середине, на возвышении, стоял столик, а на нём ваза с фруктами. Чуть в сторонке находилась печурка, которая, впрочем, не топилась, а вокруг неё сгрудилось несколько человек с мольбертами.
Паддингтон в очередной раз вспомнил о посещении замка лорда Лакома ему сразу пришла на ум сцена из арии, которую они там слышали, хотя, судя по тому, как будущие живописцы держали кисти, у некоторых из них пальцы не просто закоченели, но и вовсе отваливались от холода.
Сам мистер Марш, похоже, был более морозоустойчив, потому что, в отличие от своих учеников, закутанных в тёплые пальто, он был одет в одну лишь широкую блузу, какие носят художники. Заметив Паддингтона, он бросился к нему через всю комнату, его одёжка так и развевалась.
Дорогой сэр! воскликнул он. Добро пожаловать в нашу тёплую компанию! Чем могу служить?
Паддингтон вежливо приподнял шляпу и другой лапой пожал мистеру Маршу руку.
Вид у неё какой-то не очень тёплый, сказал он задумчиво. По-моему, они все замерзли
Что? А? Мистер Марш нервно хихикнул. Ну да так чем я могу вам помочь?
Я бы хотел, если можно, поработать натурщиком, объявил Паддингтон.
Не натурщик, а халтурщик, произнёс мрачный голос со стороны мольбертов.
Тихо! Мистер Марш предупредительно поднял руку и заодно с Паддингтоном устремил на будущих художников суровый взгляд. Ничего смешного. Сейчас же прекратите хихикать.
После этого он снова повернулся к медвежонку.
Вы, сэр, пришли в самый, можно сказать, подходящий момент! воскликнул он, подводя Паддингтона к возвышению. Между нами говоря, добавил он шёпотом, нам тут уже изрядно надоело рисовать фрукты. Да и вообще, они в это время года страшно дороги, а стоит отвернуться, и половины натюрморта нет кто-то съел.
Он поставил медвежонка на возвышение, рядом со столиком, потом отошёл подальше, держа в вытянутой руке кисть и придирчиво разглядывая композицию прищуренными глазами.
Скажу сразу, обратился он к своим ученикам, тот, кому удастся ухватить эти его усы, заслужит особой похвалы!
Ухватить усы? встревожился Паддингтон. А я и не знал, что натурщиков хватают за усы!
Всем потребуется жжёная умбра, продолжал Ромни Марш, не обратив внимания на его реплику, можно её слегка оттенить мареной[8]. Некоторые пятна вокруг носа просто поражают глубиной и богатством оттенков Художник задумчиво огладил бороду. Нос, разумеется, чёрный рот тоже. Язык предлагаю писать травянисто-зелёной краской.
Травянисто-зелёной? вконец переполошился Паддингтон. Он скосил глаза на большое зеркало, стоявшее неподалёку, и облегчённо вздохнул. Вообще-то, язык у меня другого цвета, объяснил он. Просто я сегодня утром пытался написать телеграмму и всё время облизывал ручку.
А да конечно! Мистер Марш понял, что медвежонок обращается к нему, и мигом вернулся с небес на землю. Скажите, а не могли бы вы снять пальто? А то хотя вы и натурщик, но выглядите как-то ненатурально Тут его посетила и вовсе гениальная идея: Знаете что, сделайте вид, что вы загораете на пляже!
Паддингтон призадумался. Вообще-то, воображение у него было хорошее, особенно если как следует сосредоточиться, однако, ещё раз обведя взглядом нетопленую студию, он понял, что никакими силами не сможет представить себе то, что задумал мистер Марш; а уж снимать пальто он не собирался ни под каким видом.
Медведи вообще не загорают, сказал он твёрдо. Потому что они вместо этого выгорают. И если можно, я всё же останусь в пальто.
Ромни Марш нетерпеливо цокнул языком.
Ладно, не будем смотреть в рот дарёному коню, решил он наконец. Такие уж времена пошли: бери, что дают, но куда же это мы катимся! Тогда попробуйте сделать вид, что вы статуя. Художник с сомнением посмотрел на Паддингтоновы ботики и стал устанавливать его в подходящую позу, продолжая при этом наставлять своих учеников: Боюсь, с ногами вам придётся повозиться. Очень трудно сказать, где они начинаются, а ещё труднее где заканчиваются. Однако, добавил он со вздохом, для того мы и живём, чтобы преодолевать трудности. Вот так. Он сделал шаг назад и ещё раз осмотрел результаты своих трудов. А теперь, что бы ни случилось, не двигайтесь. Стоять надо совершенно неподвижно.
Паддингтон послушался, и несколько минут в студии было очень тихо, раздавалось лишь тихое шуршание будущие художники переставляли свои мольберты так, чтобы получше видеть новую модель.