Вера Антоновна, ты у нас что, общественный судья? Просто делай своё дело.
Да всю душу вымотала! Прокуренная, хрипит, сипит А вы бы видели, Татьяна Георгиевна, как она этого несчастного Александра Вячеславовича трясёт.
Я тоже у нас прокуренная. А интерну ничего не сделается. Крепкий.
Что вы сравниваете!.. Крепкий-то крепкий, да она его уже даже расцарапала!
Вы хоть экспресс-тест на ВИЧ ей сделали? А его хлоргексидином промыли?
А как же! Экспресс отрицательный.
И на этом спасибо.
Татьяна Георгиевна, тут девочку со второго этажа в предродовую перевели только-только. Будете смотреть?
Разумеется. Только для начала с Егоровой разберёмся.
Да! Да!!! ожил присевший, было, на стульчик Святогорский. Он так и не выпускал из рук шампанское, отобранное у Мальцевой в лифте. Давайте разберёмся с Егоровой. Быстро тащите её сюда.
Да! Да!!! ожил присевший, было, на стульчик Святогорский. Он так и не выпускал из рук шампанское, отобранное у Мальцевой в лифте. Давайте разберёмся с Егоровой. Быстро тащите её сюда.
Санитарка побежала в изолятор и оттуда, повиснув на Александре Вячеславовиче, выплыла тощая, как облезлая кошка, несчастная роженица Егорова. С синяками под глазами и исколотыми ручками-веточками.
Ну чисто жертва гестапо В паху свища нет? строго воззрился на неё Аркадий Петрович.
Обижаете! Что я, конченая?
Нет? Ну ладно Отпустите молодого доктора, Егорова, и присаживайтесь на стульчик. Знаете ли вы, Ксюха, что такое гамма-оксимасляная кислота, она же ГОМК, она же оксибутират натрия?
А то мне тёзку не знать! криво усмехнулась наркоманка.
Почему тёзку? удивилась Вера Антоновна.
Ты, Верусик, не в курсе, но у нашей чудесной гамма-оксимасляной кислоты много прекрасных имён. Например, «Буратино»! Святогорский воздел руки с бутылками шампанского по двести долларов бутылка. Санитарка! Санитарка!!! Тащи бокалы!
Что? Где? Ой! вынеслась санитарка из недр родзальных помещений. Нет бокалов, Аркадий Петрович.
Чашки тащи, голова соломенная. Нет чашек стаканы с буфета!
Ага, чтобы меня баба Гала прямо там и порешила?
Вы что тут, даже чай-кофе не пьёте?
Маргарита Андреевна запретила чаи-кофея в родзале гонять.
У меня есть одноразовые пластиковые стаканчики, робко проблеяла молоденькая девочка из предродовой. Извините.
Да за что же извинять тебя, спасительница?! победоносно затрубил анестезиолог. Давай! И тебе нальём! Как звать?
Елена Александровна! пискнула девица.
Ты что, учительницей работаешь?
А как вы угадали? Вы в мою историю посмотрели, да?
О нет, дорогая моя Елена Александровна! Я в вашу историю не смотрел. И дай вам бог, чтобы я так и не посмотрел в вашу историю. Впрочем, если вы захотите эпидуралку
Нет-нет, я сама! Я всё хочу сама и только сама! Чтобы всё естественно!
Ага, понятно! Ну, поговорим тогда часиков эдак через пять, Елена Александровна. А то, что вы учительница, я догадался просто потому, что по имени-отчеству в нашей стране всё ещё представляются недобитые долбоё недобитая интеллигенция вроде учителей и врачей. Все остальные уже давно просто Лены, Кати, Тани и Валерики. Менеджеры разнообразных звеньев играют в общение по горизонтали. А мы с вами, врачи и учителя, всё ещё плюём на всех с высокой горы своего собственного нищебродского превосходства! Потому что для детишек и пациентов мы кто? Мы, несмотря ни на что, для них главные. Вот то-то и оно!
Где «ксюха»-то, Аркадий Петрович? Гони на меня! хрипло перебила излияния анестезиолога Оксана Егорова.
Момент! Ты на чём сидишь, Ксюха?
На «герыче», а чё?
Я так, чтобы с дозой не промахнуться
Некоторое время он выяснял у роженицы Егоровой детали её наркологического анамнеза. А затем Святогорский с некоторым даже гусарским шиком открыл бутылку шампанского.
Учитесь, юноша, пока я жив! Шампанское надо открывать так, чтобы бутылка сделала лёгкий «шпок!» и из горлышка заструился едва приметный дымок. Пенные струи никому не нужны, и, вообще, уважайте труд санитарок!
Александр Вячеславович взял со стола вторую бутылку и открыл её с ничуть не меньшей лихостью и умением, чем Аркадий Петрович.
Я говорил вам, что юноша талантлив во всём? гордо оглядел окружающих анестезиолог с таким видом, будто Александр Вячеславович был его родным сыном, которого он отправил к первому причастию, с гордостью утерев родительскую скупую слезу. Так-так-так, раз-два-три смена, ты, Сашка это четыре. Я пять. Ксюха Егорова шесть, Елена Александровна семь.
А разве мне можно шампанское? широко распахнула глазки Елена Александровна.
Отчего же нет, милая? Отчего же нет?! Вы же собрались всё это дело пройти, так сказать, естественно? Вот! А что такого противоестественного в бокале шампанского? Пардон, в пластиковом стаканчике шампанского. Ровным счётом ничего! Это для нас естественно, как с добрым утром разливать бурду за двести долларов бутыль в пластиковые стаканчики, ха! К тому же обещаю вам, что к тому моменту, как вы с неестественной силой захотите страшно неестественной эпидуральной анестезии, всё это шампанское элиминируется из вашего прекрасного организма. Тут пописаете, там вспотеете, и тут и там сблеванёте