Но перед битвой положено принести жертву богу Араи, с каковой целью и пожаловала сюда вся эта армада. Далее она двинется в обход сильного течения, мешающего учинить сражение прямо в проливе между враждующими островами, и попробует застать противника врасплох, подкравшись с тыла, что, впрочем, скорее всего не удастся. На подступах к Тара-Амингу её встретит столь же сильная флотилия — и начнётся великая битва, которая унесёт тысячи жизней молодых и отважных воинов.
Любопытно, что Тупара знал не только военные планы обеих сторон, но и то, что произойдёт на самом деле. По-видимому, подобные столкновения случались здесь частенько.
— Кто победит? — не удержавшись, спросил Игорёк.
— Ана-Тарау.
— Всегда побеждает Ана-Тарау?
— Нет. Ана-Тарау победит завтра.
Ну, это понятно. Попробовал бы он ответить иначе! Да и какая в принципе разница, кто завтра победит? Главное, что святилище на Сувенире, можно сказать, признано официально — причём на самом высоком уровне!
— Какая будет жертва?
Тупара слегка замялся. Был он невысок (чуть выше самого Игорька), сухощав, однако держался с большим достоинством, а глаза имел преданные и умные. Жуткое сочетание. От людей с таким взглядом жди чего угодно.
Проблема же заключалась в следующем: перед боем приносить в жертву следует отнюдь не кого попало, а воина именно того племени, с которым собираешься сразиться. Так вышло, что в спешке об этом не позаботились, и сейчас на борту нет ни одного пленного жителя Тара-Амингу.
Игорёк нахмурился. Пленные у него были, но он обещал, что убивать их не станут.
— Что будет, — старательно подбирая слова, проговорил он, — если… искали и… м-м… не нашли?..
— Не будет жертвы — не будет похода, — скорбно ответил посланник.
То есть ни признания святилища, ни визита великого вождя Ати. Флот разворачивается — и уходит.
— Сколько должно быть жертв? — угрюмо спросил Игорёк.
Тупара отшатнулся и посмотрел на него оторопело, чуть ли не испуганно.
— Одна…
Ну, одна — это ещё куда ни шло.
Игорёк заверил, что жертву — обеспечит, и они принялись обговаривать условия. Собственно, условие было единственное: обряд совершает священник с Ана-Тарау (то есть сам Тупара). Узника ему передают сейчас, с ним он возвращается назад — и готовит к закланию.
Игорёк вздохнул и поднёс к губам рацию:
— Влад!
— Я здесь, — торопливо откликнулся сзади голос Влада.
Игорёк обернулся.
— Найдите мне с Толиком того туземца… Н-ну… которого первым взяли… Он где сейчас?
— Туземец? Вместе со всеми. Лес таскает.
— Вот давайте его сюда. Только свяжите сначала.
Пленника привели минут через десять. Шёл и встревоженно крутил башкой. Явление армады не могло остаться незамеченным даже на том конце Герреро. Увидев челнок и фигуру в белом, узник, видать, сообразил, что дела его плохи, отпрянул, оглянулся. Пришлось подтолкнуть стволом. Самая страшная мера воздействия. После зачистки Уну сдавшиеся воины Тара-Амингу панически боялись автоматов.
Туземец вздрогнул — и кинулся к челноку сам. Игорёк чувствовал себя мерзко, но выхода у него не было. Остальным пленным он обещал жизнь — этому не обещал ничего. Кстати, а тот ли туземец? Могли ведь и ошибиться — все смуглые, все в татуировке.
Нет, кажется, тот. Стало быть, всё-таки не повезло тебе, парень. Игорёк хотел отвернулся, однако вспомнил, что ему ещё предстоит сам обряд жертвоприношения, и решил лишний раз слабость не проявлять. Дождавшись, когда челнок отчалит, хмуро покосился на Влада.
— Скажи, пусть закладывают взрывчатку.