Еще есть люди, которых просто нашли в лесу или в поле, и никто не знает даже, как их зовут, не то что кто они и откуда. Иногда в подобных случаях ужасное потрясение какого-либо рода — скажем, присутствие при катастрофе, или насилии, даже убийстве — стерло пациенту память, и тогда он может еще при успешном лечении вернуться к нормальной жизни.
— Это же огромные расходы — содержать здесь всех этих людей, — нахмурился Грейтхауз.
— Земля предоставлена нам колонией, а покрыть расходы нам помогают щедрые христианские благотворители, — ответил Хальцен из синего облака. — Также нас существенно поддерживает город Уэстервик. Тамошний врач, доктор Воорманн, лечит недуги наших пациентов за малую плату. Так что некоторые расходы, конечно же, есть, но мы знаем: крах нашей больницы означает, что наших пациентов выгонят на дорогу.
— Уверен, — отозвался Грейтхауз, и только Мэтью, наверное, мог подметить, что он напрягся, — что этого ни один человек не хочет.
— Мы придерживаемся современного подхода, — сказал Рэмсенделл. Вошла Мария и поставила на стол поднос, где стояли две оловянные кружки с сидром и деревянная — с чаем. Рэмсенделл поблагодарил ее и снова вернулся к разговору с Грейтхаузом, а Мария — к своей работе. — Вы увидите, что ни Кертис, ни я не носим клетчатых рубах.
Грейтхауз уже приложился к своей чашке с сидром.
— Прошу прощения? — переспросил он.
— Клетчатых рубах, — повторил Рэмсенделл. — Средневековые врачи, приближаясь к человеку, потерявшему рассудок, надевали клетчатые рубахи. Они считали, что демонический дух безумия не может проникнуть в душу через клетчатую ткань.
— Приятно знать, — ответил Грейтхауз с гримасой, которая должна была изображать вежливую улыбку.
— Ваша работа в этом учреждении делает вам честь, — вступил в разговор Мэтью, — но я не вижу, чем мы можем вам быть полезны.
— Все по порядку. — Рэмсенделл сделал глоток, повернул чашку в ладонях. — Еще раз скажу, что мы благодарны вам за быстроту вашего ответа, но думаю, что Кертис, как и я, хотел бы что-нибудь услышать о вашем агентстве прежде, чем мы двинемся далее.
Мэтью кивнул и следующие пять минут молчал, пока Грейтхауз излагал историю агентства «Герральд», подчеркивая высокие стандарты и непременный успех в области «решения проблем». Он вспомнил случаи с найденными и возвращенными драгоценностями, произведениями искусства, украденными документами, пропавшими людьми, подделанными дипломатическими бумагами. Упомянул также о попытке заказного убийства, предотвращенного им лично в декабре прошлого года в Лондоне.
— Но считаю своим долгом сообщить вам, джентльмены, — заключил он, — что наши услуги недешевы. Мы, как и вы, ценим свое время. Мы выставляем счет за расследования и требуем оплаты наших издержек. Цена расследования, конечно же, зависит от рода работы.
— Вы выставляете счет за выслушивание подробностей проблемы? — спросил Хальцен, пыхая уже второй трубкой.
— Нет, сэр, — ответил Грейтхауз. — Мы начинаем лишь с момента подписания контракта.
Врачи молчали. Мэтью допил сидр, ожидая, пока они заговорят. Хальцен смотрел в потолок, пуская дым, Рэмсенделл сидел, переплетя пальцы на столе перед собой.
— Мы не уверены, что вы сможете нам помочь, — произнес он наконец. — Совершенно не уверены.
— Но вы наверняка раньше думали, что мы сможем. — Грейтхауз распрямился, потянулся, суставы щелкнули. — Мы проделали долгий путь. И хотели хотя бы услышать, в чем проблема.