Она проснулась с тихим вздохом.
Была старуха перед ней,
Поросшая столетним мохом,
И где-то ржание коней.
Над бледной головой старухи
Роился пестрый хоровод
Густой толпой слетались духи,
Чужой, таинственный народ.
Полупрозрачные, немые,
Они летали перед ней,
Как персонажи, удалые,
Какие выдумал Дисней.
В своем наряде небывалом
Она молчала в черной мгле,
И вдруг негромко приказала:
«Иди, красавица, ко мне!»
Что делать девушка не знает,
То улыбнется, то дрожит.
Но делать нечего. Бросая,
К колдунье девушка спешит.
И ей колдунья руку сжала,
Дала бокал, сказала: «Пей!»
Вдали чуть слышно возникало
Глухое ржание коней.
Девчонка пьет напиток сладкий,
И внятен ей негромкий звон.
Потом играет с феей в прятки
И вновь впадает в странный сон.
Ей сниться: комната открыта,
Скрипит, болтами бьется дверь.
А из долбленого корыта
Выглядывает странный зверь.
Полу-сверчок и полу-кролик,
В трубе чугунной домовой.
Над этим карликом до колик
Хохочет «Погоди! Постой!
Невольно Золушка вскричала.
Что это? Кто там? Что за вид?»
И ночь ей эхом отвечала,
И вдруг все стихло. Все молчит.
Меж тем на улице светает.
Скорей! Скорее! За углом!
В окошко Золка вылетает
И ступой правит помелом.
«Током воздуха влекомы,
Распевая свой куплет,
На крылах стрекозьих гномы
Понеслись за нею вслед.
Шао Вао Лао Эт!
«Месяц светлый, над тобой
Мы проносимся гурьбой
И приносим дух неволи
Пред изменчивой судьбой.
Наши слуги светляки
Мошки, бабочки, жуки,
Наши лапы так легки,
Мы огни святого Эльма
Зажигаем у реки.
Коль хотите, нас найдете
Пьяных, вечно молодых
В топкой тине, на болоте,
В темной чаще, в мхах густых.
Светит полная луна,
Леса близится стена,
Мы летим пьяней вина,
И возносит нас в полете
Наш воитель Сатана,
Он владыка тьмы кромешной
Принц измены, царь беды
Голоси же, хор раешный
И горлань на все лады.
Мы, враги дневного света,
Оживляем прах земной,
Под пятой у нас планета,
Звезды мира под пятой!
Испарения болот,
Сов полуночный полет,
Скоро колокол пробьет
На разрушенном соборе,
Только миг и все мы в сборе
И в котле мешаем мы
Злобу мира, духов тьмы,
И сомнения, и ужас,
Доводящий до сумы.
Крепко спит на башне страж
Начинается шабаш
Золка! Золушка! Любя,
Мы не трогаем тебя!»
Она на острове пустынном,
Средь валунов. Угрюмый вид.
Пред нею в одеянье длинном
Колдунья бледная стоит.
И в комнате светлее стало.
Волшебница сказала: «Кыш!»
Из сумки вышитой достала
Полтыквы, ящериц и мышь.
И белой палочкой волшебной
Коснулась их. Раздался стук,
Раздался звон великолепный
И стены расступились вдруг.
В мгновенье ока было это.
Взлетела серая пыльца,
И миг прекрасная карета
Уже стояла у крыльца.
На ней лакей, с мышонком схожий,
Камзол сидел на нем мешком.
На облучке в зеленой коже
Торчал возница с кушаком.
Одна из маленьких загадок:
Не аметист, не бирюза
Клянусь, что были у лошадок
Зеленых ящериц глаза!
Явившись, снова исчезала
Луна на небе, видел я.
Колдунья Золушке сказала:
«Вперед, девчонка! Бог судья!
Запомни же: вернись домой
До полуночи, ангел мой!»
И тут колдунья испарилась,
Загадку Золушке даря.
До потолка внезапно взвилась
Густая синяя струя.
Веселье искренне любя,
Сумей сказать себе: довольно!
Девчонка смотрит на себя
И восхищается невольно:
Волною волосы завились,
В них будто светляки горят.
Ее лохмотья превратились
Вдруг в ослепительный наряд.
Кружа над весями в полете
За много лет тысячи лье
Вы, это точно, не найдете
Такого чуда-кутюрье.
Вместо туфель ее старых,
Униформы дней печальных,
Перед ней стояла пара
Звонких туфелек хрустальных!
Дели-дели! Дели-дели!
Дели-дели! Дели-бом!
Об пол туфельки звенели
Звонким, чистым серебром!
В башмаке хрустальном ножку
Беззвучно ставила она
На золоченую подножку,
Чтоб сесть у самого окна.
Слуга открыл пред нею двери,
Склонив чуть-чуть свой стройный стан,
С улыбкой счастья наша пери
Уселась ловко на диван.
Неслись лошадки, припадая.
Движенье Золушку влекло
Дорога ровная, прямая
Пред ней лежала как стекло.
Мелькнули нивы и деревни.
Ее триумф, ее отъезд
Я наблюдал с колдуньей древней
Из всем вам незнакомых мест.
Другое взволновало дело,
Признаюсь, в тот момент меня,
Когда карета вдаль летела,
Гусей гоняя и звеня.
Побольше перьев, света, воска!
В тот час, объехав темный бор,
Скрипя, хозяйкина повозка
Въезжала в королевский двор.
Кареты съехали с дороги
Во двор, осями проскрипев.
Здесь дремлют черные бульдоги,
Широкий разевая зев.
А это кто? Но между нами
Что дурака нам представлять:
Герольд с большими галунами
Умеет щеки надувать!
О балах минувших эпох
Я должен был сказать особо,
Когда б не некая особа,
Мой цензор, и палач, и Бог!
Итак, молчу! Учтя причину,
Читатель, не брани стихов.
Я брошу кистью на картину
Всего лишь несколько штрихов.
Не огорчусь притом нимало,
Коль кто-то дельный даст совет.
Мое живописанье бала
Не лучший праздника портрет.
Король давно сидел на троне,
Надушен, выбрит и завит.
Прекрасно шел к его короне
Ухоженный и сытый вид.
Вдруг что там? Взрыв? Набег? Татары?
Не лопнула ль земная ось?
На башне взвизгнули фанфары.
Вот тут-то все и началось!
Читатель приложился к штофу,
А судьи, побросав суды,
Несли на пир, как на Голгофу,
Свои большие животы.
Поток гостей тотчас разросся
И в двери через зал понесся.
Так в наводнение вода,
Бросая в окна скарб, пеленки,
Топя сучки и сор в воронки,
Бежит неведомо куда.
Сиял златым яйцом затылок.
Из всех углов, со всех сторон
Летело звяканье бутылок,
Скрипичный визг и сабель звон.
Тяжелый гул, и смех, и шутки
Вот за столы расселась рать.
Под байки, сайки, прибаутки
Все стали пищу поглощать.
Все ели нет, не привокзальный
Чугуннолицый антрекот,
Когда вошел с улыбкой сальной
Провинциальный анекдот.
Бокалы весело звенели.
Слыхали ль вы, видали ль вы,
Как дамы куклы во фланели
В мазурке распускали швы?
А Золушка, совсем не бедно
Одета бабушкой седой,
Вошла в веселье незаметно,
Встав за колонною витой.
Был взгляд ее счастлив и светел,
В нем огонек чудесный жил.
Король в толпе ее приметил
И тут же танец предложил.