Ну?! Я уже ничего не скрывал.
Ну, я взял её, протёр чуть-чуть и стал думать, как её
Что её??!!
Надеть Он загыгыкал, а потом чуть не заплакал. Дальше я уж не помню, или, может быть, пересказать не могу Такая мерзость, что невозможно осознать Как бы с ума не сойти
Я задумался вернее, разум мой наполнился непонять чем, как бы затуманился.
Мне тоже недавно во сне принесли мою мать с отрубленными ступнями Какие-то люди, и я их знаю, и знаю что это они и что я должен что-то сделать Культи в белоснежно-ярких бинтах, залитые тёмно-багровым А она смотрит и плачет
Меня передёрнуло от одного этого воспоминанья во сне ведь всё неотличимо от настоящего, и такие же переживания, такие же подробности, и вспоминается всё потом как бывшее наяву.
А я, помнишь, тогда, после пятидневного обжирания, приехал домой, лёг на диван вроде и не сплю смотрю: что-то странное, какая-то дрянь в серванте, что-то даже по стеклу вязко стекает Присматриваюсь, вглядываюсь в темноте там даже как бы начинается какая-то подсветка присмотрелся и похолодел: это мой братец, расчленённый на части, разложен на стеклянных полках, вперемежку со всякими стаканами и хрустальными вазами
Опять стало не по себе.
Хватит, Саша, хорош.
И есть уже перестал. Какая тут еда
Этой ночью было совсем невыносимо; я думал, ужас совсем удушит меня, нас.
23
Все хорошо знают и очень удивляются, что я не люблю читать. Я не утверждаю, что это принципиально плохое занятие и вредная привычка, однако, если есть выбор, предпочитаю грёзам псевдореальности непосредственные удовольствия жизни сей, коих, правда, немного: создавать музыку и барахтаться под неё, влачиться за девчоночками-«мохнушечками» и воспринимать от змия. Как вы понимаете, по-хорошему нам доступно только третье, и остаётся лишь увеличивать дозы Да и первые двое без третьего так сказать нерелевантны. Есть ещё письмо так называемая графомания процесс обратный чтению (я, к примеру, с детства пишу и не прочитал ни одной детской книжки кто такие Винни Пух, Карлсон и Маленький Принц я знаю лишь понаслышке, со слов ОФ) но он очень трудоёмкий, ему надо предаваться воистину преданно, с головою и телом, как настоящей риэлити без кавычек, да не всегда есть вдохновенность, которая не нужна для чтения и которая из последнего чаще и добывается даже иногда и мною, и порой приходится чуть ли не за каждым словом лезть довольно глубоко Можно ещё слушать музыку но обязательно в полной темноте и желательно в наушниках и лёжа Уже вот какой-то Шопенгауэр пошёл с его возвышением удовольствий эстетических над всеми остальными проявлениями человеческой реальной действительности
Я сидел один, и поскольку больше мне ничего не оставалось, то читал в частности, своего любимого философа гениального Шопенгауэра, а также, через главу с оным, Уайтхеда (мир как становление) эту толстую книжку под маркой «уход в жёсткий жук» купил О. Фролов под знаменем своего непития, а недавно пропил мне за полцены Так что, дорогие мои, вы вот гордитесь, что ежедневно не выпускаете из рук своих несть числа яркокрасочных обложек, не спускаете глаз своих с широкополых папирусов с крупными буквами и внушительным интервалом а надо ведь читать не сплошь одну только беллетристику, но иногда и серьёзные книжки, хотя сомневаюсь, что они намного полезнее во всяком случае, труднее, благороднее, то есть поприличней всё же Короче, сказано: не делайте из чтения (как и из конопли) культа культом может быть только Бог, или, в крайнем случае, «ГО».
Я сидел, читал. Выходил в коридор, потрошил бычки от «Примы», делал самокрутки, курил, пил чай, читал и, подобно тазу, поощрял в свою поощряль мне моими собеседниками излагаемое И тут заявляются лидер вновь образованной команды «Ideal Plan» (факен-сакен легалайзники доморощенные!), алкоголик в стиле «зассанное г о» ОФролов, синяя стервозная тварь Саничь и с ними какая-то бабища. Впрочем, я сразу и осознал, что это и есть Зельцер. Недолгое время мне понадобилось, чтобы просечь, что он, то есть она, простите, тоже имеет некоторое (скажем так) отношение к алкоголику, к стервозности, а также к Саничу и т. д.
Если бы мне тогда кто-нибудь намекнул, что вот я, фактически гений и почти что нимфолепт О. Шепелёв хоть каким-то образом перепутаю эту взрослую девку в стиле «Крутой Зельцер: рок-вумен по-тамбовски» со своими любимыми мохнушечками! а уж тем более уж никак невозможно представить такую картину: стою на коленях, лобызая ея полы, заливаясь слезами и причитая «Зельцер, любовь моя!..»! я бы его я бы
Но что-то, неясное, но эмоционально тёплое и тематически понятное, я уже как бы пред-чувствовал смотрел в пол и как будто это уже было, сбылось, все эти события свершились и прошли, в строгом порядке хаоса бытия всё пройдёт, как с белых яблонь багряно полымя Вот она лежит на полу на кухне таком же, как и наш, только с ярким рисунком я склоняюсь над ней, такой знакомой и чуждой, такой любимой и ненавистной «Ну, давай, Лёшь, быстрей», нетерпеливо стонет она, словно умирает. Я очень волнуюсь и боюсь, но должен чего-то хочу себе, но должен ей В моих руках игла нащупываю пульс у неё на шее эмоция зашкаливает, становясь зверски-сверхчеловеческой стиснув зубы, затаив дыханье, протыкаю плоть «Ай», нервно-капризно стонет она, а я трясусь от страха, что сделал ей больно. Но вот она почему-то ухмыляется Нет, этого я не мог представить!.. При чём тут я?!